Герменевтический анализ текста
(А.С. Пушкин «Ворон к ворону летит…»)
На первом этапе анализа стоит задуматься, о чем стихотворение и кого ждет хозяйка, т.е. проверить первичное восприятие. После записи всех вариантов ответов на доске перейдем к смысловому анализу образов, представленных в произведении: вороны, богатырь, сокол, кобылка, хозяйка, недруг. Учитывая фольклорный характер некоторых образов, рассуждаем примерно так:
Ворон в христианской традиции служит предвестником несчастий, символизирует сатану и грех – из-за своей окраски, а также потому, что, согласно суевериям, он выклевывает глаза мертвым, поэтому диалог воронов в начале произведения воспринимается как предупреждение автора о трагедии. Аллитерация, которая создается многократным повторением слова ворон (7 раз) и поддерживается выбором слова кричит, также служит для нагнетания тревожного настроения. Интересен выбор Пушкиным слова отобедать, которое, имея значение принять участие в обеде, пообедать, добавляет смысловой оттенок торжественности, необычности. Также отмечаем разговорное слово проведать (узнать что-л. обычно скрываемое, малоизвестное), сразу указавшее на то, что речь пойдет о чем-то скрытом, неведомом, неразгаданном; перекликается оно и с постоянным эпитетом вещий, сопровождающим образ ворона в УНТ.
Богатырь – это образ, значение которого зафиксировано в сознании: герой русских былин, совершающий подвиги во имя Родины, стойкий, сильный отважный воин, как правило, наделенный умом и смекалкой.
Сокол – образ, ассоциативно связанный с образом богатыря (богатырей часто в УНТ называли ясными соколами). Солнечный символ победы, веры, он олицетворяет воинскую доблесть, чистоту намерений, отвагу, честность. Сокол противопоставляется вороне (ворону) как воплощению злых сил. Также этот образ подсказывает, что богатырь, который, по словам воронов, «лежит убитый», отправлялся на охоту «в чистом поле».
Обратим внимание: богатырь лежит «в чистом поле под ракитой», а ракита (ива) растет по берегам рек и озер, но никак не в поле. Вероятно, важен другой план – не реалистический, а символический, согласно которому ракита – символ горя, печали и смерти. Вот почему богатырь лежит именно под ракитой.
Кобылка, хозяйка, недруг – это образы несколько иного плана. Остановимся на том, какие смыслы привносит суффикс –К– в слова кобылка и хозяйка, словно объединяя эти два слова по звучанию. Кобылка – образ, который обращает на себя внимание сразу своей неуместностью: рядом с богатырем мы ожидаем увидеть богатырского коня, а не кобылу и уж тем более не кобыл-К-у. Суффикс –К– «намекает», что кобыла или молода, или слаба и неказиста, в любом случае вызывает недоумение, почему богатырь отправляется на соколиную охоту на «кобылке», а не на «вороном коне». Далее обратимся к семантике слова хозяйка: в контексте оно воспринимается как синоним слова жена, подберем ряд однокоренных слов (хозяйство, хозяйничать). Становится ясно, что звуковое сближение слов хозяйка и кобылка было отнюдь не случайным: именно хозяйка знает, куда и зачем отправляется ее муж, именно хозяйка может устроить так, что конь богатырский, например, захромает и в распоряжении богатыря окажется только кобылка. Подтверждение этой мысли мы находим в 3-й строфе:
Кем убит и отчего,
Знает сокол лишь его,
Да кобылка вороная,
Да хозяйка молодая.
Сокол и кобылка были на месте трагедии, а вот хозяйка нет, однако она знает.
Образ недруга – самый невыразительный: он воспринимается как бессловесное орудие убийства. Пушкин не называет его враг, тем самым словно снижая его значимость. Становится понятным и тот факт, почему важно было, чтобы рядом с богатырем оказалась кобылка: недруг ведь пришел пешком в чистое поле, ждал под ракитой, прятался, ему надо было как-то возвращаться к той, что «ждет милого, не убитого, живого», а на богатырского коня ему сесть вряд ли удалось бы, да и вообще конь мог бы не подпустить так легко убийцу к своему хозяину. Сокол «в рощу улетел», хотя делать ему там, на первый взгляд, совершенно нечего: место обитания сокола – степь, этот сокол был взят для соколиной охоты, значит, жил в доме, был практически ручным, но в дом не полетел, потому что был свидетелем разыгравшейся трагедии и знал, «кем убит и отчего» его хозяин, получается, что сокол просто спрятался, а домой ему возвращаться не к кому, да и незачем, сокол — гордая, вольная птица — после гибели хозяина остался свободным. Интересно, что после подробного семантического анализа образов стихотворения замысел автора стал очевиден: речь идет об умышленном убийстве, идейным вдохновителем и организатором которого была именно хозяйка, а недруг – исполнителем. Именно хозяйка знает, «кем убит и отчего», уверена в успехе задуманного и спокойно «ждёт милого, не убитого, живого». Стал понятен и выбор А.С. Пушкиным глагола отобедать в 1 строфе: воронов ждет не только одномоментный пир (убитый богатырь), но и «растянутый» во времени: «пищу» им обеспечат страх, зло, ненависть, которые отныне навеки поселятся в грешных душах хозяйки и ее милого и в их доме, от которого отказался сокол – символ света.
Следующим этапом нашего анализа стало обращение к категории времени глаголов в стихотворении. Мы выяснили, что употребление глаголов настоящего времени создает эффект присутствия, сопричастности происходящему: ворон к ворону летит, ворон ворону кричит, богатырь лежит, знает сокол, хозяйка ждет; глаголы прошедшего времени, конечно, показывают, что действие уже совершено, но соседство с глаголами настоящего времени наводит на мысль, что следы преступления никуда не делись и говорят сами за себя: сокол в рощу улетел, на кобылку недруг сел; единственный глагол будущего времени - будет нам обед – как раз и убеждает в том, что в доме, хозяин которого «лежит убитый», теперь никогда не будет любви, света и счастья, а значит, всегда будет пир для воронов, питающихся (в символическом плане, конечно) злом, поселившимся в грешных душах.
Следующий момент - синтаксические конструкции:
Первая строфа – бессоюзное сложное предложение с прямой речью, посвященное описанию встречи двух воронов. Два вопросительных предложения в прямой речи словно подсказывают, что предстоит разгадать какую-то загадку.
Вторая строфа - бессоюзное сложное предложение с прямой речью. В нем как раз и сообщается о совершенном убийстве (страдательное причастие убитый в сочетании со словом богатырь наводит на мысль о поле боя, в котором пал этот воин, но это оказывается лишь иллюзией, развеянной смысловым анализом текста).
Третья строфа — сложноподчиненное предложение с придаточным изъяснительным: препозиция придаточного предложения является акцентной, поэтому внимательный читатель сразу должен понять ключевую роль этой строфы, по сути, в ней все и сказано: «кем убит и отчего»….
Четвертая строфа – сложное предложение с разными типами связи (бессоюзной и сочинительной), объясняющее мотивы преступления. Но в этой строфе есть еще одна «загадка»: союз А, начинающий 3-ю строчку, противопоставляет хозяйку двум другим образам, представленным в 1 и 2 строчках строфы, - соколу и кобылке, безмолвным свидетелям преступления, но предложение построено так, что создается впечатление, что это противопоставление раскрывает драматизм иной, мнимой ситуации: «богатырь лежит убитый», А «хозяйка ждет милого», т.е. богатыря, о смерти которого она еще не знает.
Это, конечно, иллюзия, полностью развенчанная в 3-й строфе: хозяйка ждет живого, то есть недруга, возвращающегося в дом человека, которого он только что убил, возвращающегося на его кобылке и к его хозяйке. И это был бы конец истории, если бы не вороны, ждущие своего ПИРА, который обязательно БУДЕТ.
Остается добавить, что композиция стихотворения стройная и четкая: в ней 2 «центра тяжести»: убийство богатыря и предполагаемый брак хозяйки с его убийцей (брак, потому что функцию хозяйки героиня не потеряла до конца стихотворения). А.С. Пушкин никаких оценок происходящему не дает, но акценты расставлены максимально ясно: нравственная победа остается за поверженным богатырем и оставшимся ему верным соколом.
5 973
6 667 
