Как назывались цвета на Руси? Что скрывается за словами червоный, багряный, лазоревый, модрый, сивый? Часть 3.

Многовариантность серого

Парадокс, но если для обозначения ярких цветов слов вроде бы не хватает, то для наименований серого их десятки. Причем каждое применимо строго в конкретном случае для описания какого-то особого объекта:

• Серо-голубые глаза — «зекрые»;
• Темно-серая с проседью лошадь — «сивая» (вспомним про «синий» и «сиять»);
• Темная с синим отливом птица или перо — «сизая»;
• Волчья шерсть — «дикая» (кстати, сравните шерсть волка с птичьим пером - волчья шерсть не имеет такого характерного отлива, не СИяет, именно поэтому она НЕ СИвая и НЕ СИзая. Выражение "дикий волк"/ "стая диких волков", соответственно, означает просто указание на цвет - это "серый волк", а вовсе не говорит о какой-то особой дикости и кровожадности, как можно было бы подумать);
• Голубиное перо — «голубое»;
• Темно-голубые цветы — «модрые»;
• И только собственно зола — «серая».

Возможно, когда-то раньше одним из слов в этой длинной веренице серо-пепельно-бело-голубых оттенков было слово «бусый», применяемое также к волку — в частности, в «Слове о полку Игореве». Лингвистами сломано немало копий на тему того, каким же именно цветом является «бусый» — но теперь это вряд ли возможно будет установить. Смысл этого слова утрачен с годами, как и многих других цветовых обозначений прошлого. Но, очевидно, что за ним кроется какая-то особая характеристика, а волки бывают "дикими" и "бусыми", и это разные виды.

Выводы

На первый взгляд может показаться, что миру наших предков не хватает яркости и цветов. На фоне явно доминирующего черно-белого фона с эпизодическими мазками красного практически не видны никакие другие цвета. Однако, даже если мы обратимся к поэзии последнего столетия, то легко заметим, что именно «черный», «белый» и «красный» так и остаются наиболее популярными. Именно эти цвета (и слова) делают визуальные образы особенно драматическими и как это ни парадоксально — яркими. Белая лебедь, белая сирень, черная тоска, черная ночь, красное знамя, красный огонь… Именно эти три древнейших и базовых цвета сохраняют свою главенствующую роль в вербально-визуальной культуре всего мира.

Что касается остальных переходов между ними, то для русского средневекового человека в каждом предмете куда важнее был не его точный цветовой тон, а близость этого тона к свету или тьме, способность предмета излучать и отражать свет. Именно поэтому значительное количество описанных цветовых определений прошлого указывают на характеристики блеска и яркости, ускользающие от нашего внимания сегодня. И спорить от том какой из подходов «лучше» — равносильно тому, чтобы делать выбор между фортепиано и шаманским бубном. Разные системы. Разные цели. Разная красота.

Источник: статья подготовлена на базе книги доктора филологических наук, профессора Санкт-Петербургского университета, В. В. Колесова «История русского языка в рассказах», 1982 г.