Даль - создатель живого великорусского языка

Статьи

Даль - создатель живого великорусского языка

«… С языком шутить нельзя: словесная речь человека есть видимая, осязательная связь, звено между душою и телом, духом и плотью». (В.И. Даль)

«Толковый словарь живого великорусского языка» Владимира Ивановича Даля - явление исключительное и, в некотором роде, единственное.

Из прожитых 71 года пятьдесят три года он собирал, составлял и совершенствовал свой словарь. Начав работу юношей, он продолжал её до самой смерти. Толковый словарь Даля своеобразен не только по замыслу, но и по выполнению. Другого подобного труда лексикография не знает. Создатель его не был языковедом по специальности. О себе и своём словаре В. И. Даль говорит: «Писал его не учитель, не наставник, не тот, кто знает дело лучше других, а кто более многих над ним трудился; ученик, собиравший весь век свой по крупице то, что слышал от учителя своего, живого русского языка». Свой труд Даль назвал "Толковый словарь живого великорусского языка". Он шутил: "Словарь не оттого назван „толковым", что мог получиться бестолковым, а оттого, что он слова объясняет, растолковывает".

Кто-то может сказать: «Подумаешь! Ведь разных словарей на свете великое множество. Почему же именно словарю Даля на книжных полках такой почет и уважение? Чем он лучше всех остальных?»

Ответ на такой вопрос будет простым: именно в этом словаре собрана вся сокровищница русской живой речи, все ее слова, в общем — весь русский язык. А поэтому и уважение, которым окружены эти четыре красивые книги, относится не только к ним самим, но и к великому нашему языку.

Словарь Даля огромен. Он содержит более 200 тысяч слов. Даже если их просто выписать столбиком, понадобится 450 школьных тетрадей в линейку. Но ведь Даль еще и объяснял каждое слово, подыскивал другие, близкие ему по смыслу, приводил примеры из жизни.

Посмотрите на заметки к словам в словаре Даля — это же настоящие маленькие рассказы о быте народа и его труде, о ремеслах, о народных обычаях и поверьях.

Про кашу (из Далева словаря)

"КАША, — толкует Даль, — густоватая пища, крупа варёная на воде или на молоке. Крутая каша, гречневая, пшённая, полбеная, ячная, овсяная, ржаная... готовится в горшке и в печи, запекаясь сверху; жидкая, кашица; размазня, по густоте, между крутою и кашицей" (орфография и пунктуация XIX века. — Прим. ред.). Но кашей называют не только пищу. Это ещё и артель, которая собирается для общей работы (артельщики иногда говорят: "Мы с ним в одной КАШЕ"). Во время жатвы крестьяне помогают друг другу, такая помощь тоже порой именуется кашей. Наконец, все мы понимаем, что пословица сам заварил кашу, сам и расхлёбывай тоже не про еду: здесь каша — беспорядок, суматоха, недоразумение.

«С языком, с человеческим словом, с речью безнаказанно шутить нельзя; словесная речь человека – это… осязаемая связь…между телом и духом; без слов нет сознательной мысли…без вещественных средств этих в вещественном мире дух ничего сделать не может, не может даже проявиться».

Работа Даля была невидной и некорыстной. Сколько себя помнил, его всегда смущала и тревожила несообразность письменного языка по сравнению с устной речью простого русского человека; не отклоняясь от духа языка, простой человек поневоле выражался ясно, прямо, коротко и изящно. Жадно хватая налету родные речи, слова и обороты, когда они срывались с языка в простой беседе, Даль записывал их для памяти, для изучения языка, потому что они ему нравились. И сколько раз было, что слова этого не было ни в одном словаре, а слово это было чисто русское!!!