Стихотворения Гафта, проникающие до глубины души

Валентин Иосифович Гафт, народный артист и лауреат множества премий в области театрального искусства и кинематографа, известен не только как актер, снявшийся в более ста фильмах и озвучивший множество советских и современных героев мультфильмов, но и как поэт.

Его стихотворения о жизни, любви и простой человечности проникают до глубины души:

«Я строю мысленно мосты.»

Я строю мысленно мосты, Их измерения просты, Я строю их из пустоты, Чтобы идти туда, где Ты.

Мостами землю перекрыв, Я так Тебя и не нашел, Открыл глаза, а там… обрыв, Мой путь закончен, я — пришел.

«Пёс»

Отчего так предан Пёс, И в любви своей бескраен? Но в глазах — всегда вопрос, Любит ли его хозяин.

Оттого, что кто-то — сек, Оттого, что в прошлом — клетка! Оттого, что человек Предавал его нередко.

Я по улицам брожу, Людям вглядываюсь в лица, Я теперь за всем слежу, Чтоб, как Пёс, не ошибиться.

«Живых всё меньше в телефонной книжке.»

Живых всё меньше в телефонной книжке, Звенит в ушах смертельная коса, Стучат всё чаще гробовые крышки, Чужие отвечают голоса.

Но цифр этих я стирать не буду И рамкой никогда не обведу. Я всех найду, я всем звонить им буду, Где б ни были они, в раю или в аду.

Пока трепались и беспечно жили — Кончались денно-нощные витки. Теперь о том, что недоговорили, Звучат, как многоточия, гудки.

«Уже от мыслей никуда не деться.»

Уже от мыслей никуда не деться. Пей или спи, смотри или читай, Всё чаще вспоминается мне детства Зефирно-шоколадный рай.

Ремень отца свистел над ухом пряжкой, Глушила мать штормящий океан, Вскипевших глаз белесые барашки, И плавился на нервах ураган.

Отец прошел войну, он был военным, Один в роду, оставшийся в живых. Я хлеб тайком носил немецким пленным, Случайно возлюбя врагов своих.

Обсосанные игреки и иксы Разгадывались в школе без конца, Мой чуб на лбу и две блатные фиксы Были решенной формулой лица.

Я школу прогулял на стадионах, Идя в толпе чугунной на прорыв, Я помню по воротам каждый промах, Все остальные промахи забыв.

Иду, как прежде, по аллее длинной, Сидит мальчишка, он начнет всё вновь, В руке сжимая ножик перочинный, На лавке что-то режет про любовь.

«Я и ты, нас только двое?»

Я и ты, нас только двое? О, какой самообман. С нами стены, бра, обои, Ночь, шампанское, диван.

С нами тишина в квартире И за окнами капель, С нами всё, что в этом мире Опустилось на постель.

Мы – лишь точки мирозданья, Чья-то тонкая резьба, Наш расцвет и угасанье Называется — судьба.

Мы в лицо друг другу дышим, Бьют часы в полночный час, А над нами кто-то свыше Всё давно решил за нас.