Клод Моне "Кувшинки"

Клод Моне «Кувшинки»

По статье Филиппа Сонье

https://histoire-image.org/etudes/decor-public-iiie-republique

АНАЛИЗ ИЗОБРАЖЕНИЯ

Огромные холсты Клода Моне «Кувшинки» с 1927 года украшают Оранжерею Тюильри в Париже. В двух овальных залах, более 91 погонного метра и высотой 2,50 метра, разворачивается водный ландшафт, населенный кувшинками, ивовыми ветвями, облаками и отраженными стволами деревьев, «иллюзия бесконечного целого, волны без горизонта и без берегов» в соответствии с собственными условиями Моне. Созданное между 1914 и 1926 годами, полотно сначала было задумано без точного назначения, опираясь на знакомую художнику вселенную: водный сад, окруженный деревьями и украшенный водными растениями, спроектированный с 1893 года на территории его владения де Живерни, и перед которыми более тридцати лет художник ставил мольберт, чтобы исследовать их меняющиеся ритмы. Состоящий из восьми серых панелей, цикл «Кувшинки» в Оранжерее вызывает впечатление непрерывности хода времени, от восхода солнца утром до вечера с заходящим на западе солнцем.

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ

Моне на следующий день после перемирия поручил своему другу Клемансо, президенту Совета и «отцу Победы», предложить государству два простых панно из серии кувшинок. Клемансо, в свою очередь, умело убедил художника распространить свой жест на декоративный ансамбль, о котором он думал с 1897 года, не зная его назначения. Нет уверенности в том, что администрация, которая, безусловно, предоставила большую свободу художникам, отвечающим за общественные украшения, и которая со временем «имела тенденцию становиться распорядителем средств, которые она отдавала под свой контроль в распоряжение пользователей» (P. Vaisse, стр. 185). ), приняла бы этот подарок, если бы Клемансо не поддержал его. Овеянный победой Франции, Тигр действительно приобрел солидную репутацию защитника современного искусства, и его авторитет был непререкаем. В отличие от воинствующей катехизации современных украшений, таких как украшение, созданное Глезом в свадебном зале ратуши 20-го округа Парижа («Ассис между Истиной и Временем, имея рядом с собой Справедливость, Потомство награждает бессмертием всех граждан, которые способствовали триумфу Республики») или бесчисленным триумфам процветающей и уверенной в себе Республики, серия «Кувшинки» не иллюстрирует какой-либо конкретный эпизод и не объясняет функцию здания.

Произведение, вневременное и понятное всем, обращено к «недифференцированной и неограниченной» публике и, предлагая после варварства войны «восстанавливающее зрелище космического порядка и утешение красоты» (P. Georgel, Le cycle des Nymphéas, 1999, стр. 17-18), оно выходит за рамки идеологий. Клемансо хорошо выразил ее необычность, говоря о «непреодолимой эмоции красоты»: «Когда кувшинки сада переносят нас из жидкой равнины в блуждающие облака бесконечного духа, мы покидаем землю и само ее небо, в полной мере насладиться высшей гармонией вещей, далеко за пределами нашего маленького планетарного мира, в полном полете наших эмоций» (Клемансо, Клод Моне: Водяные лилии, 1928). Приняв решение передать его Оранжереи, Моне разработал с помощью архитектора Лефевра эллиптическое расположение двух комнат, предназначенных для размещения полотен, расположение, которое освободило работу от традиционного подчинения архитектуре. Этим пожертвованием (которое Моне, тем не менее, обусловил приобретением государством его картины «Женщины в саду» 1866 года), художник предложил нации «залог [.] цивилизующей силы искусства» (П. Жоржель, стр. 17). ), в то время как государство признало историческое значение импрессионизма.