Я родом не из детства – из войны.
Звучат две песни: сначала «Священная война», затем «День Победы».
1-й В.: 22 июня 1941 года – 9 мая 1945 года.
Две странички календаря.
Два дня жизни планета Земля.
Два дня истории Человечества.
2-й В.: Но между двумя этими датами 1418 дней кровопролитных боев, смертей, боли, горя, пыток и страданий.
1-й В.: Многое нам может поведать История о том времени, живы еще герои, сражавшиеся за Родину, и мы можем услышать их простые бесхитростные рассказы о мужестве русских солдат.
2-й В.: Да, многое мы уже знаем.
1-й В.: Но мы не знаем того, что чувствовала семилетняя девочка, на глазах которой бомбой разорвало сестру и брата.
2-й В.: О чем думал голодный десятилетний мальчик в блокадном Ленинграде, варивший кожаный ботинок, глядя на трупы своих родных.
1-й В.: Об этом могут рассказать они сами.
2-й В.: Те, кто видел войну.
1-й В.: Те, кто выжил в ту войну.
2-й В.: Те, кто еще живы.
1-й В.: Тем, кому еще 60 лет назад не было 16-ти.
2-й В.: Тем, чье детство опалено огнем Великой Отечественной войны, посвящается…
Звучит «Священная война», затем звуки бомбежки.
Чтец:
Четыре года было мне
В тот страшный день и час,
Когда в июльской тишине
Он шел убить всех нас.
Он шел, сжигая города,
Сатаневший зверь.
И трудно виделось тогда
Далёкое теперь.
Года немыслимых атак
Еще пройти суметь!
Так далеко стоял Рейхстаг…
И очень близко смерть.
Звучат вновь звуки бомбежки.
Девочка: Мама, что это! Мне страшно, мама! Мне страшно, я боюсь!
МАТЬ: Прижмись ко мне, дочка. Не бойся. Я спрячу тебя. Не бойся. Я с тобой. Вот твоя кукла.
Вновь звучит запись бомбежки.
1-й В.: Утром 22 июня 1941 года на одной из Брестских улиц лежала девочка с незаплетенными косичками и ее кукла. Многие запомнили эту девочку, запомнили навсегда.
2-й В.: Каждому здравомыслящему человеку ясно: дети – это дети, они не воюют, они не вооружены, они беззащитны и никакой опасности для германского рейха не представляют.
1-й В.: Однако фашизм их зверски уничтожал. Уничтожал с большим садизмом и жестокостью, чем взрослых.
Чтец:
Они с детьми погнали матерей
И яму рыть заставили, а сами
Они стояли, кучка дикарей,
И хриплыми смеялись голосами.
У края бездны выстроили в ряд
Бессильных женщин, худеньких ребят…
Я слышал: мощный дуб свалился вдруг,
Он падал, издавая вздох тяжелый.
Детей внезапно охватил испуг, -
Прижались к матерям, цепляясь за подолы.
И выстрела раздался звук…
- Я, мама, жить хочу. Не надо, мама!
Пусти меня, пусти! Чего ты ждешь?
И хочет вырваться из рук ребенок.
И страшен плач, и голос тонок,
И в сердце он вонзается, как нож.
- Не бойся, мальчик мой.
Сейчас вздохнешь ты вольно.
Закрой глаза, но голову не прячь,
Чтобы тебя живым не закопал палач.
Терпи, сынок, терпи. Сейчас не будет больно, -
И он закрыл глаза. И заалела кровь,
Две жизни наземь падают, сливаясь,
Две жизни и одна любовь.
2-й В.: Продвигаясь на восток, немцы объявляли так называемую мобилизацию населения на работу в Германии. Целыми эшелонами подростков вывозили за рубеж. Только в июле 1944 года более 40 тысяч детей были угнаны в Германию. Там проводили отбор: кто покрепче – на биржу труда, кто слабый и больной – в концлагерь… на опыты.
Чтец: (под звуки гимна «бухенвальдский набат»)
Занесенный в графу
С аккуратностью чисто немецкой,
Он на складе лежал
Среди обуви взрослой и детской.
Его номер по книге:
«Три тысячи двести девятый –
Обувь детская. Ношена.
Правый ботинок с заплатой…»
Как попал он сюда, в этот склад,
В этот список проклятый,
Под порядковый номер:
«Три тысячи двести девятый»?
Неужели другой не нашлось
В целом мире дороги,
Кроме той, по которой
Пришли эти детские ноги?!
В это страшное место,
Где вешали, жгли и пытали,
А потом хладнокровно
Одежды убитых считали?
Среди сотен улик –
Этот детский ботинок с заплатой,
Снятый Гитлером с жертвы
«Три тысячи двести девятой».
Звучит куплет из гимна «Бухенвальдский набат», затем показываются кадры из документального фильма «Обыкновенный фашизм».
1 В.: Трудно было всем: и тем, кто оказался на купированной территории, и тем, кто оставался в тылу.
2 В.: Очевидец рассказывает: «Жили в основном на картошке, выращенной на своем наделе земли, и в жалкие крохи серой, как дорожная пыль, муки из отходов мама подмешивала ту же картошку, семена лебеды, тыквенную мякоть. Хлеб из такой муки получался тяжёлым, как кирпич, мокрым, горьким на вкус. Но мы и этому были рады, а чай пили со сладкой свёклой, о сахаре и не мечтали».
1 В.: На колхозных полях работали и женщины, и старики, и малолетние дети, выполняя святой наказ: «Всё для фронта! Всё для победы!»
ЧТЕЦ:
Мы – маленькие очевидцы,
Последние из могикан,
Нам до сих пор тревога снится,
И до сих пор отбой не дан.
Из тёплой, полной снов постели,
Из комнат, где цветы цвели,
В бомбоубежища и щели
Мы ночью с бабушками шли.
Мы слёз тогда уже не лили,
Мы знали вкус полынь-травы
И с вами всю беду делили,
Как с нами хлеб делили вы.
Ну что же, мы зато узнали,
Что значит выжить в трудный год,
Что значит – Родина за нами!
И что такое наш народ.
2 В.: Но не только на колхозных полях трудились маленькие граждане нашей страны. Они стояли у заводских станков, вытачивая детали для танков, самолётов, снарядов, выстаивая у станков по 11-12 часов, чтобы их отцы и братья победили фашизм.
1 В.: Вспоминает очевидец: « Пришла я на завод в июне 1942 года со школьной скамьи. Мне было 15 лет… В бригаде нас было девять человек: самому старшему не было и 18-ти, самому младшему 12-13 лет. Мы не уходили с работы до тех пор, пока не выполняли все задания… Все работали в дни в войны по 11-12 часов без выходных, как следует не поев, не досыпая. Теперь понимаешь, что это был великий подвиг молодого поколения»
Звучит «До свидания, мальчики!» (Окуджава)
ЧТЕЦ:
А нам не довелось играть в войну,
Не мы в неё – она играла нами:
На фронт мы убегали пацанами,
С вагонных крыш смотрели на страну.
Горнили к бою трубы полковые.
Военный гром катился над страной.
Вставали в строй мальчишки боевые
На левый фланг, в солдатский строй.
Жила в сердцах их взрослая отвага,
В двенадцать лет по-взрослому сильны,
Они дошли с победой до рейхстага –
Сыны полков своей страны.
Чтец:
Я ушла из детства в грязную теплушку,
В эшелон пехоты, санитарный взвод.
Дальние разрывы слушал и не слушал
Ко всему привыкший сорок первый год.
Я пришла из школы в блиндажи сырые,
От Прекрасной Дамы в «мать» и «перемать»,
Потому что имя ближе, чем «Россия»,
Не могла сыскать. (Ю.Друнина)
2 В.: Из архива Министерства обороны: «Донесение о героических подвигах воинов Красной Армии.
Дочь кузнеца завода «Арсенал» 16-летняя Скворчинская явилась в автодивизион 14-ой кавалерийской дивизии и после неоднократных просьб была оставлена в дивизионе в качестве санитарки. В период военных действий подвижной группы 26-ой армии Скворчинская, пренебрегая опасностью, во время бомбежки авиацией противника оказывала помощь раненым, выносила их в укрытия, когда сама не могла донести пострадавшего, заставляла бойцов вылезать из щелей и оказывать ей помощь. Скворчинская спасла жизнь десяткам бойцов и командиров.
1 В.: Многие имена юных героев-партизан остались в кровавой летописи Великой Отечественной войны. Вот только некоторые из них:
2 В.: Голик Лёня – партизан Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза, погиб в бою.
1 В.: Котик Валя – юный партизан Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза, погиб в бою.
2 В.: Казей Марат - партизан Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза, с 1942 года разведчик партизанского отряда. Окруженный фашистами, подорвал себя гранатой.
1 В.: Илья Головачук – украинский пионер, принимавший активное участие в освобождении города Ливинцы, казнён фашистами в 1944 году.
2 В.: Борис Гайдай, Иван Сацкий, Анатолий Буценко – юные патриоты-подпольщики. Расстреляны гестаповцами в 1943 году.
1 В.: Владимир Дубинин пионер-разведчик из города Керчь. Погиб в феврале 1942 года.
2. В.: Дети войны. Они рано и быстро повзрослели. Не детская это тяжесть – война, а они хлебнули её полной мерой.
1. В: А ленинградские дети! Они вместе со взрослыми несли все тяготы в условиях блокады.
Сцена «В блокадном Ленинграде»
Девочка: (закутанная в шарфы, платки, выходит на сцену и собирает дрова)
Кончились у нас дрова, и я ходила по дворам и потихоньку собирала щепки, досочки в разбомблённых домах. Мама мне не разрешала, и было это очень страшно, так как в этих домах были крысы такие, как огромные кошки, они жутко кричали. Сил не было, поэтому прицепишь щепку за верёвку – и тащишь по снегу. Мы перестали ходить в бомбоубежище, и бабушка, обладавшая чувством юмора, говорила:
Бабушка: (во время последних слов девочки выходит на сцену, ежась и кутаясь в платок, подхватывает фразу).
Танечка, у нас есть полкусочка хлеба, давай его съедим, чтобы фрицам не досталось. А то если нас разбомбят, мы голодными умрём.
(Бабушка гладит девочку по голове и присаживается в кресло, осторожно разламывая кусочек хлеба. Девочка прижимается на миг к бабушке, берёт свой кусочек хлеба в ладошку и. глядя на него, делает шаг вперед к зрителям).
Девочка: И мы съедали маленькую корочку и радовались, что фрицам не достанется этот наш кусочек… (прижимает кусочек хлеба к груди).
ЧТЕЦ:
На берегу Невы,
В музейном зданье,
Хранится очень скромный дневничок.
Его писала Савичева Таня.
Он каждого пришедшего влечёт.
Пред ним стоят сельчане, горожане,
От старца – до наивного юнца.
И письменная сущность содержанья
Ошеломляет души и сердца.
Это – всем живущим в назиданье,
Чтобы каждый в суть явленья вник. –
Время Возвышает Образ Тани
И её доподлинный дневник.
Участники по одному выходят на сцену и произносят строчки из дневника Тани Савичевой.
- Женя умерла 28 декабря в 12 часов 50 мин. утра 1941 года.
- Бабушка умерла 25 января в 3 часа дня 1942 года.
- Лёка умер 17 марта в 5 часов утра, 1942 года.
- Дядя Костя умер 13 апреля в 2 часа, 1942 года.
- Дядя Лёша 10 мая в 4 ч. Дня 1942 г.
- Мама 13 мая в 7 часов 30 мин. утра, 1942 г.
- Савичевы умерли.
- Осталась одна Таня.
- Умерли все.
2 В.: Житель блокадного Ленинграда вспоминает: « Люди падали от голода прямо на улице – замерзали, умирали. Покойники были страшными: кости, обтянутые желтой кожей, незакрывающиеся рты… Самыми первыми умирали грудные детишки, затем дошколята, школьники, подростки и…мужчины. По «дороге жизни» тётя Сима вывезла меня и Лиду из города…в Тихвин… В поезде кормили. Многие блокадники умерли в дороге от переедания, так как напрочь были лишены чувства насыщения. Я сама два года не знала сытости. Два года всё время хотела есть…»
1. В: Дети в осажденном городе… Смотреть на голодающих детей, чувствовать свою полную беспомощность перед тем, что ничем помочь им не можешь, - нет ничего ужаснее для матерей. дети ждали хлеба.
ЧТЕЦ:
Иду в темноте, вдоль воронок,
Прожекторы щупают небо.
Прохожие. Плачет ребёнок
И просит у матери хлеба.
А мать надорвалась от ноши
И вязнет в сугробах и ямах.
- Не плачь, потерпи, мой хороший, -
И что-то бормочет о граммах.
2 В.: Зимой по льду Ладожского озера удалось проложить дорогу. Дорогу жизни. По ней в осажденный город доставляли продукты и оружие, а обратно вывозились истощенные дети, раненые. Но не всем удавалось преодолеть этот путь: дорогу бомбили, и люди были смертельно измождены и голодны. На выезде из Ленинграда, там, где начинается дорога на Ладогу, сейчас стоит памятник – «Цветок жизни». Это памятник всем прошедшим сквозь холод и голод блокадных ночей.
Звучит песня А.Розенбаума «Дорога жизни».
1 В.: Что есть дороже наших детей? Что есть дороже у любого народа? У любой матери? У любого отца? Ребёнок, прошедший через ужасы войны, ребёнок ли? Кто возвратит ему детство? Что помнят они? Что могут рассказать?
2 В.: Май 45-го года принес нашему городу победу. Но кто сосчитает, сколько детей убила война?
1 В.: Во время второй мировой войны погибло 13 миллионов детей. Погибли дети – граждане мира!
2 В.:
Вновь скупая слеза сторожит тишину.
Вы о жизни мечтали, уходя на войну.
Сколько юных тогда не вернулось назад,
Не дожив, не допев, под гранитом лежат.
Глядя в вечный огонь – тихой скорби сиянье,-
Ты послушай святую минуту молчанья.
1 В.: Почтим память павших в годы Великой Отечественной войны минутой молчания.
Минута молчания
2 В.: На земле самый лучший народ – дети. Как сохранить нам его? Как сохранить планету людей, на которой девочки должны спать в своих кроватках, а не лежать на дороге убитыми, с незаплетенными косичками.
1 В.: «Я родом из детства», - говорил о себе Антуан де Сент-Экзюпери. Так рождён вспоминать о себе каждый человек. нельзя, чтобы детство называлось войной, как нельзя быть чёрному солнцу над детской головкой, так напоминающей наш маленький земной шар.
Звучит песня Софии Ротару «Аист на крыше» (все артисты выходят на сцену, поют)
КОНЕЦ
7
1 467
34 836 
