Устный журнал "Прекрасны вы, брега Тавриды!"

Государственное бюджетное образовательное учреждение города Севастополя

«Средняя общеобразовательная школа № 15»

УСТНЫЙ ЖУРНАЛ

"Прекрасны вы, брега Тавриды!"

(А.С. Пушкин в Крыму)

Елисеева Ж.В.,

учитель русского языка и литературы ГБОУ СОШ № 15

Севастополь - 2015

I страница

6 июля 1999 г. исполнилось 200 лет со дня рождения великого русского поэта Александра Сергеевича ПУШКИНА, имя которого известно во всех уголках земного шара.

Прошло более 150 лет со дня безвременной кончины поэта. Пушкина нет с нами, но его светлый гений незримо витает среди нас, согревая сердца и пробуждая в умах наших самые лучшие чувства, помогая нам пережить трудное сегодняшнее время, являясь

Наставшим смутным временам".

Пушкин – это живая душа нашего народа. Пушкин - это лучшее, что есть в каждом из нас. Это доброта и талант, смелость и простота, демократичность и жизнелюбие, верность в дружбе и бескорыстность в любви, уважение к труду и людям труда. И еще мы нежно любим и постоянно оплакиваем Пушкина потому, что он погиб за свои убеждения, за честь, за любовь. Погиб в бою с оружием в руках.

Тайна безмерного обаяния Пушкина в том, что он просто любил жизнь во всех ее проявлениях. Жизнь для него была величайшим таинством, величайшим действом. И потому он был велик во всём: и в своих надеждах, и в своих заблуждениях, и в своих победах, и в своей любви к людям, к природе, в любви к Родине, к ее истории, к ее будущему.

Пушкин – наш идеал, вечно живой, вечно с нами. Николай Васильевич Гоголь, поклонник, ученик, друг Пушкина, сказал о нем, пожалуй, самые точные слова: "Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа: это русский человек в его развитии, в каком он, может быть, явится через 200 лет".

Мы уважаем труд, знаем цену труда, ценим людей по их труду. Пушкин был первым профессиональным литератором России, он жил своим трудом, боролся против произвола издателей, добивался достойной оплаты за труд поэтов, писателей, драматургов.

• Он был верным другом и добрым товарищем.

• Он был нежным, заботливым мужем, заботился о чести и покое жены до последней минуты жизни.

• Он не боялся царей и презирал карьеристов-вельмож.

• Он был другом декабристов, их учеником и учителем.

• Наконец, он был просто здоровым, нормальным, весёлым, сильным и смелым человеком.

И все эти простые, земные, общечеловеческие качества никогда не будут забыты, всегда будут залогом его бессмертия в наших сердцах.

Нет, весь я не умру - душа в заветной лире

Мой прах переживёт и тлeнья убежит -

И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит.

II страница

Пушкин и Украина

Да, мы помним Пушкина, как помнит его весь мир. Сосланный самодержавием на юг, он провёл 4 года в Украине и Молдавии. Сколько эти 4 года вместили в себя поэзии, разъездов, дружб, встреч, рискованных поступков!

18 поездок совершил Пушкин по Украине, в 124 населённых пунктах побывал он, увековечив многие места в своём творчестве.

В эти 4 года уместился романтизм Пушкина, вспыхнув "Кавказским пленником" и отгорев "Цыганами". Здесь, на юге, в кругу передовых друзей того времени окреп его свободолюбивый дух, его "души прекрасные порывы".

Запомнились поэту многие украинские города: Чернигов, Екатеринослав, Киев. Особенно понравился Киев – столица древней Руси, овеянная многочисленными легендами. Здесь всё дышало грозной историей. Чудился звон мечей, борьба и коварство, предательство и любовь. Поэма "Полтава" дышит очарованностью Пушкина Украиной:

Тиха украинская ночь.

Прозрачно небо. Звезды блещут.

Своей дремоты превозмочь

Не хочет воздух. Чуть трепещут

Сребристых тополей листы.

Луна спокойно с высоты

Над Белой Церковью сияет

И пышных гетманов сады

И старый замок озаряет.

И тихо, тихо всё кругом…

В 1823 г. друзья добились перевода Пушкина в Одессу, которой он тоже посвятил стихотворение.

Я жил тогда в Одессе пыльной...
Там долго ясны небеса,
Там хлопотливо торг обильный
Свои подъемлет паруса;
Там все Европой дышит, веет,
Все блещет югом и пестреет
Разнообразностью живой.

Итак, я жил тогда в Одессе...

В Одессе пыльной, я сказал.
Я б мог сказать: в Одессе грязной —
И тут бы, право, не солгал.
В году недель пять-шесть Одесса,
По воле бурного Зевеса,
Потоплена, запружена,
В густой грязи погружена.…

Но солнце южное, но море…

Чего ж вам более, друзья?

Благословенные края!

В Одессе было всё, чтобы погубить и более осмотрительного человека, чем наш поэт: высший свет, с положенными ему сплетнями, злоязычием, красавицы, которые бы оказали честь Петербургу, изящная словесность и неизбежные при ней завистники.

Здесь, в Одессе, встретил Пушкин Амалию Ризнич, красивую, огненноглазую, величественную, любовь к которой пронёс через всю жизнь и память о которой увековечил в стихотворении "Простишь ли мне ревнивые мечты".

Простишь ли мне ревнивые мечты,

Моей любви безумное волненье?

Ты мне верна: зачем же любишь ты

Всегда пугать мое воображенье?

Окружена поклонников толпой,

Зачем для всех казаться хочешь милой,

И всех дарит надеждою пустой

Твой чудный взор, то нежный, то унылый?

Мной овладев, мне разум омрачив,

Уверена в любви моей несчастной,

Не видишь ты, когда, в толпе их страстной,

Беседы чужд, один и молчалив,

Терзаюсь я досадой одинокой;

Ни слова мне, ни взгляда... друг жестокий!

Хочу ль бежать, - с боязнью и мольбой

Твои глаза не следуют за мной.

Заводит ли красавица другая

Двусмысленный со мною разговор, -

Спокойна ты; веселый твой укор

Меня мертвит, любви не выражая.

Непростые отношения сложились у Пушкина с графом Воронцовым, наместником Южного края, блистательным, надменным, любимцем царя. В обществе распространилась известная эпиграмма Пушкина на Воронцова:

Полу-милорд, полу-купец,
Полу-мудрец, полу-невежда,
Полу-подлец, но есть надежда,
Что будет полным наконец.

Умный и образованный Воронцов поэзии не любил и не понимал, он видел в Пушкине всего лишь коллежского секретаря, унижал, как мог. Вот он посылает Пушкина в командировку по борьбе с саранчой. Глубоко оскорбленный, поэт через 5 дней подаёт наместнику отчёт о поездке и просит об отставке. Он получил отставку с предписанием немедленно покинуть Одессу и ехать в село Михайловское.

До конца своих дней жена Воронцова была восторженной поклонницей и почитательницей Пушкина. То, о чём мечтал некогда поэт в стихотворении, посвященном ей, сбылось:

Желаю славы я, чтоб именем моим

Твой слух был поражён всечасно.

III страница

Пушкин в Крыму

Но особенно запомнился поэту Крым. В 1820 г. великий русский поэт несколько недель провёл в "благословенной Тавриде". Керчь, Феодосия, Гурзуф, окрестности Севастополя, Бахчисарай, Симферополь… Многое изменилось в жизни этих городов. Неизменными остались горы, море, солнце и память о молодом Пушкине, воспевавшем полуденный край в своих бессмертных творениях.

Что представлял собой Крым в начале ХХ века?

Жизнь насильно согнанных в Крым переселенцев была тяжёлой. Многие считали, что Пушкин попал в волшебный край, в мир восточной экзотики, далёкий от аракчеевской России. Да, здесь была другая природа, другие традиции, иные нравы, но и здесь было "барство дикое, без чувства, без закона", и здесь, за тысячи вёрст от северной столицы, "рабство тощее влачилось по браздам владельца".

Первый город в Крыму, который посетил Пушкин, - Керчь. Он не оставил в памяти поэта ярких впечатлений. Тогда это был маленький городок, в котором насчитывалось не более 4 тысяч жителей. Жители города добывали себе пропитание рыбной ловлей, соляными промыслами или мелкой торговлей.

Но Керчь манила Пушкина своим романтическим прошлым. С лицейской поры знал он о древней столице Боспорского царства, о борьбе царя Митридата с Римом. С волнением спешил поэт к гробнице Митридата. Однако был разочарован. Посреди кладбища увидел он груду камней, утёсов, ступеней. Трудно было понять, гроб ли это или древнее основание башни.

От древней Пантикапеи остались ряды камней да ров, почти сравнявшийся с землёй.

Пушкин сорвал цветок для памяти и на второй день потерял его без всякого сожаления.

Феодосия показалась Пушкину скучной, и его пребывание в этом городе не нашло отражения в поэзии. Настоящие крымские впечатления начались во время переезда из Феодосии в Гурзуф. В письме к Дельвигу Пушкин сообщал: "Из Феодосии до самого Юрзуфа ехали морем. Всю ночь не спал. Луны не было, звёзды блистали; передо мной в тумане тянулись полуденные горы… Перед рассветом я заснул. Между тем, корабль становился в виду Юрзуфа. Проснувшись, увидел я картину пленительную: разноцветные горы сияли; плоские кровли хижин татарских издали казались ульями, прикреплёнными к горам; тополи, как зелёные колонны, стройно возвышались между ними; справа огромный Аю-даг… и кругом это синее, чистое небо, и светлое море, и блеск, и воздух полуденный…"

Прошло 10 лет, и в романе "Евгений Онегин" мы читаем:

Прекрасны вы, брега Тавриды,
Когда вас видишь с корабля
При свете утренней Киприды,
Как вас впервой увидел я;
Вы мне предстали в блеске брачном:
На небе синем и прозрачном
Сияли груды ваших гор,
Долин, деревьев, сёл узор
Разостлан был передо мною.
А там, меж хижинок татар...
Какой во мне проснулся жар!
Какой волшебною тоскою
Стеснялась пламенная грудь!
Но, муза! Прошлое забудь.

Три недели в Гурзуфе Пушкин называет в письме к брату счастливыми минутами своей жизни. Он писал: "Суди, был ли я счастлив: свободная беспечная жизнь в кругу милого семейства (имеется в виду семья генерала Раевского); жизнь, которую я так люблю и которой никогда не наслаждался – счастливое, полуденное небо; прелестный край; природа, удовлетворяющая воображение, - горы, сады, море…"

Память о этих счастливых днях бережно хранилась в душе поэта, и через 4 года он вспоминал: "В Юрзуфе я… купался в море и объедался виноградом; я тотчас привык к полуденной природе и наслаждался ею со всем равнодушием и беспечностью неаполитанского лаццарони (т.е. нищего). Я любил, проснувшись ночью, слушать шум моря и заслушивался целые часы. В двух шагах от дома рос молодой кипарис; каждое утро я посещал его и к нему привязался чувством, похожим на дружество".

Настроение Пушкина можно понять: он вырос в семье, где не было тепла, сердечности, он с детства не знал родительской ласки. Отцу было не до него; мать же, человек неровного, раздражительного характера, никогда не занималась детьми. А в Гурзуфе молодой Пушкин жил в дружной семье, среди людей умных и искренних, близких ему про духу. Чарующая природа и жизнь среди добрых друзей, радушно принявших изгнанника в свою семью, – все это вливало творческую энергию, способствовало напряженной работе мысли.

За три недели в Гурзуфе завершена обработка элегии "Погасло дневное светило".

Погасло дневное светило;
На море синее вечерний пал туман.
Шуми, шуми, послушное ветрило,
Волнуйся подо мной, угрюмый океан.
Я вижу берег отдаленный,
Земли полуденной волшебные края;
С волненьем и тоской туда стремлюся я,
Воспоминаньем упоенный...
И чувствую: в очах родились слезы вновь;
Душа кипит и замирает;      
Мечта знакомая вокруг меня летает;
Я вспомнил прежних лет безумную любовь,
И все, чем я страдал, и все, что сердцу мило,
Желаний и надежд томительный обман...
Шуми, шуми, послушное ветрило,
Волнуйся подо мной, угрюмый океан.
Лети, корабль, неси меня к пределам дальным
По грозной прихоти обманчивых морей,
Но только не к брегам печальным
Туманной родины моей.

Несомненно, под влиянием гурзуфских впечатлений написано уже после отъезда из Крыма стихотворение "Редеет облаков летучая гряда".

Редеет облаков летучая гряда;
Звезда печальная, вечерняя звезда,
Твой луч осеребрил увядшие равнины,
И дремлющий залив, и черных скал вершины;
Люблю твой слабый свет в небесной вышине:
Он думы разбудил, уснувшие во мне.
Я помню твой восход, знакомое светило,
Над мирною страной, где все для сердца мило,
Где стройны тополи в долинах вознеслись,
Где дремлет нежный мирт и темный кипарис,
И сладостно шумят полуденные волны.
Там некогда в горах, сердечной думы полный,
Над морем я влачил задумчивую лень,
Когда на хижины сходила ночи тень —
И дева юная во мгле тебя искала
И именем своим подругам называла.

В апреле 1821 г. Пушкин создаёт одно из лучших крымских стихотворений "Кто видел край, где роскошью природы…". Оно пронизано чувством восхищения южной жемчужиной России.

Отражена волнами скал громада,
В морской дали теряются суда,
Янтарь висит на лозах винограда;
В лугах шумят бродящие стада...
И зрит пловец — могила Митридата
Озарена сиянием заката.

В 1825 г., работая над элегией "Таврида", Пушкин вновь возвращает нас к знакомым местам:

Счастливый край, где блещут воды,
Лаская пышные брега,
И светлой роскошью природы
Озарены холмы, луга,
Где скал нахмуренные своды…

Так и пронёс поэт через всю жизнь, до смертного часа своего, незабываемые гурзуфские картины. И стихи его окружили этот неповторимый уголок Южнобережья ореолом высокой поэзии: Гурзуф стал для нас, потомков и наследников Пушкина, священным местом, хранящим память о самом великом из когда-либо живших русских поэтов. В говоре волн, в шёпоте оливковой рощи, в самом воздухе Гурзуфа живёт частица пушкинской поэзии, возвышающей душу человека.

5 сентября 1820 г. Пушкин покидает Гурзуф, едет до Никитского сада, минуя Ялту, следует до Алупки. Дорога была трудная. На каждом шагу встречались следы обвалов и оползней, часто скалы преграждали путь. Пушкин вспоминал: "По горной лестнице взобрались мы пешком, держа за хвост татарских лошадей наших. Это забавляло меня чрезвычайно и казалось каким-то таинственным восточным обрядом".

Не крутые марши теснины, не полтора десятка замысловатых поворотов покорили его в тот тёплый сентябрьский день. Взволновала поэта одинокая берёза, напоминавшая поэту родные северные места: "Мы переехали горы, и первый предмет, поразивший меня, была берёза, северная берёза! Сердце моё сжалось: я начал уже тосковать о милом полудне, хотя всё ещё находился в Тавриде, всё ещё видел и тополи и виноградные лозы".

С Яйлы (так тогда называли главную гряду) путники спустились в Байдарскую долину. Отсюда направились в Георгиевский монастырь, расположенный на крутой скале у мыса Феолент. "Георгиевский монастырь и его крутая лестница к морю, - вспоминал поэт в 1824 г., - оставили во мне сильное впечатление". После осмотра монастыря Пушкин и Раевский пошли на мыс Феолент. Здесь, по предания, находились остатки храма Артемиды (в древнегреческой мифологии богиня охоты), вдохновившие его на такие строки:

К чему холодные сомненья,

Я верю: здесь был грозный храм,

Где крови жаждущим богам

Дымились жертвоприношенья…

Из Георгиевского монастыря путники направились на следующий день в Бахчисарай. О нём Пушкин написал такие строки:

Настала ночь; покрылись тенью

Тавриды сладостной поля;

Вдали, под тихой лавров сенью

Я слышу пенье соловья;

За хором звезд луна восходит;

Она с безоблачных небес

На долы, на холмы, на лес

Сиянье томное наводит.

Покрыты белой пеленой,

Как тени легкие мелькая,

По улицам Бахчисарая,

Из дома в дом, одна к другой,

Простых татар спешат супруги

Делить вечерние досуги.

8 сентября 1820 г. Пушкин приехал в Симферополь. Город ничем не мог тогда поразить поэта: вид был глухопровинциальный, захолустный. Кривые немощёные улицы, однообразные четырехугольники серых казарм, почти безводный Салгир – ничто не привлекало внимания, тем более после Гурзуфа и Бахчисарая.

Прощание с Крымом затянулось надолго.

"К морю" (отрывок)

Прощай, свободная стихия!
В последний раз передо мной
Ты катишь волны голубые
И блещешь гордою красой.

Как друга ропот заунывный,
Как зов его в прощальный час,
Твой грустный шум, твой шум призывный
Услышал я в последний раз.

Моей души предел желанный!
Как часто по брегам твоим
Бродил я тихий и туманный,
Заветным умыслом томим!

Как я любил твои отзывы,
Глухие звуки, бездны глас
И тишину в вечерний час,
И своенравные порывы!

Прощай же, море! Не забуду
Твоей торжественной красы
И долго, долго слышать буду
Твой гул в вечерние часы.

Крым озарил немало прелестных страниц поэзии Пушкина. Но и поэт заставил Россию по-новому взглянуть на этот край, привлёк к нему внимание всей страны, утвердил его историческое значение для своей родины.

IV страница

"Слух обо мне пройдёт по всей Руси великой…"

В своём "Памятнике" Пушкин писал:

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.

Слова Пушкина сбылись. Сейчас великого поэта знают и любят во всём мире. Музыкальная пушкиниана насчитывает тысячи названий. На тексты и сюжеты Пушкина написано более 20 опер, 1 оперетта, 1 кантата, множество песен и романсов, поставлено 4 балета.

12