Большое и благородное сердце
Идут с разных концов сцены учителя.
Фортепиано. Чайковский «Осенняя песня»
Слайд 1 Тургенев
- Казалось, он ничего не сочинял, а лишь рассказывал о жизни – но так, что читателям по-новому открывалась ее красота.
- Он удивительно владел словом, заставлял его звучать в прозе так же чисто и возвышенно, как в поэзии.
- Хочешь быть счастливым, научись сперва страдать.
- Он населил свой мир умными и благородными мужчинами и прекрасными женщинами. Он создал галерею тургеневских девушек(шляпка).
-На то он и русский человек; русских людей без противоречий не бывает (Тургенев)
- Он сказал: « Любовь сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь(Тургенев).
Авансцена
Тургенев
- Живите и любите людей, как я их всегда любил.
Звенит школьный звонок (колокольчик)
Танец гимназисток (Шопен, вальс №10, канкан, Шопен –попури)
Гимназистки после танца:
-Подумаешь, я не похожа на тургеневскую девушку. Сколько можно это слушать.
- А Варвара как- будто тургеневский идеал? Наверное, никогда и не любила. Только и знает, что гимназисток поучать!
- Напрасно вы, девочки, злитесь. Это все от зависти. Варвара Платоновна в молодости истинно тургеневской девушкой была.
- А тебе почем знать?
- Так она у нас « Татьяны милый идеал…»:
«Я вас люблю, к чему лукавить,
Но я другому отдана
И буду век ему верна..»
- Девочки, перестаньте! Ведь это глупо! Вы хотите походить на литературных героинь?
- Не прикидывайся. Знаем, как в спектакле ты в роль Наталии Ростовой метила.
- Все, хватит (встает) сейчас из-за пустяка поссоримся.
- И все-таки, девочки! Какова она, тургеневская девушка? Что в ней особенного?
Танец (Мустафина, Шишов) «Мой ласковый и нежный зверь»
Чтец: (на фоне музыки) Тургеневская девушка « это девушка в цветущий период жизни, это распускающийся цветок. Она ждет, окрыленная, готовая улететь. Ждет его, ждет любви. И душа ее вот-вот встрепенется, наступит торжество пробуждения душевных сил. Вот он, миг , когда она превзойдет себя – полюбит чистой целомудренной, одухотворённой любовью.
(Сцена из повести «Ася»)
Ася: И вам не скучно было у нас?
Господин Н: А вам без меня было скучно?
Ася: (взглянув на Господина Н мельком.): Да. Хорошо в горах? Они высоки? Выше облаков? Расскажите мне, что вы видели. Вы рассказывали брату, но я ничего не слыхала.
Господин Н: Вольно ж вам было уходить.
Ася: Я уходила, потому что …Я теперь вот не уйду… Вы сегодня были сердиты.
Господин Н: Я?
Ася: Вы.
Господин Н: Отчего же, помилуйте…
Ася: Не знаю, но вы были сердиты и ушли сердитыми. Мне было очень досадно, что вы так ушли, и я рада, что вы вернулись.
Господин Н: И я рад, что вернулся.
Ася: О, я умею отгадывать! Бывало, я по одному папашиному кашлю из другой комнаты узнавала, доволен ли он мной или нет.
Господин Н: Вы любили вашего батюшку? (Ася ничего не отвечает. Небольшая пауза.)
Ася: Что же вы ничего не рассказываете?
Господин Н: Отчего вы сегодня рассмеялись, как только увидели меня?
Ася: Сама не знаю. Иногда мне хочется плакать, а я смеюсь. Вы не должны судить меня… по тому, что я делаю. Ах, кстати, что это за сказка о Лорелее? Ведь это ее скала виднеется? Говорят, она прежде всех топила, а как полюбила – сама бросилась в воду. Мне нравится эта сказка. Фрау Луиза мне всякие сказки сказывает. У фрау Луизы есть черный кот с желтыми глазами. (Встает, встряхивает волосами.) Ах, как мне хорошо!
-Слышится молитвенное пение
Вот бы пойти с ними.
Господин Н: Вы так набожны?
Ася: Пойти куда-нибудь далеко, на молитву, на трудный подвиг. А то дни уходят, жизнь уйдет, а что мы сделали?
Господин Н: Вы честолюбивы, вы хотите прожить недаром, след за собой оставить…
Ася: Разве это не возможно?
Господин Н(задумчиво): Попытайтесь.
Ася: Скажите, вам очень нравилась та дама…Вы помните, брат пил за ее здоровье в развалине, на второй день вашего знакомства?
Господин Н: Мне ни одна дама не нравилась; по крайней мере теперь.
(Ася снова садится на скамью, смотрит на господина Н.)
Ася: А что вам нравится в женщинах?
Господин Н: Какой странный вопрос!
Ася (смутившись): Я не должна была сделать вам такой вопрос, не правда ли? Извините меня, я привыкла болтать все, что мне в голову входит. Оттого-то я и боюсь говорить.
Господин Н: Говорите, ради бога, не бойтесь. Я так рад, что вы, наконец, перестали дичиться.
Ася (рассмеявшись): Ну, рассказывайте же, рассказывайте или прочтите что-нибудь, как. помните, вы нам читали из «Онегина»…
(Тихо)
Где нынче крест и тень ветвей
Над бедной матерью моей!
Господин Н: У Пушкина не так.
Ася: А я хотела бы быть Татьяной…
(После небольшой паузы Ася встает, оглядывается вокруг.)
Господин Н: Посмотрите, как хорошо!
Ася: Да, хорошо! Если бы мы с вами были птицы,- как бы мы взвились, как бы полетели…Так бы и утонули в этой синеве…Но мы не птицы.
Господин Н: А крылья могут у вас вырасти.
Ася: Как так?
Господин Н: Поживете – узнаете. Есть чувства, которые поднимают нас от земли. Не беспокойтесь, у вас будут крылья.
Ася: А у вас были?
Господин Н: Как вам сказать… Кажется, до сих пор я еще не летал.
(Пауза. Ася задумалась.)
Ася: Умеете ли вы вальсировать?
Господин Н: Умею.
Ася: Так пойдемте, пойдемте…Я попрошу брата сыграть нам вальс… Мы вообразим, что мы летает, что у нас выросли крылья.
(Ася убегает, за ней уходит Господин Н. Затемнение. Когда включается свет, на сцене Ведущие.)
Ведущий 1. Счастье Аси было недолгим. Господин Н. не смог решиться на объяснение, предложить ей руку и сердце. Ася навсегда покидает город, оставляя Господину Н. письмо.
Ася ( Голос за сценой): « Прощайте, мы не увидимся более. Не из гордости я уезжаю – нет, мне нельзя иначе. Вчера, когда я плакала перед вами, если б вы мне сказали одно слово, одно только слово – я бы осталась. Вы его не сказали. Видно, так лучше…прощайте навсегда!»
Ст. в прозе « Памяти Вревской»
На грязи, на вонючей сырой соломе, под навесом ветхого сарая, на скорую руку превращенного в походный военный гошпиталь, в разоренной болгарской деревушке -- с лишком две недели умирала она от тифа.
Она была в беспамятстве -- и ни один врач даже не взглянул на нее; больные солдаты, за которыми она ухаживала, пока еще могла держаться на ногах, поочередно поднимались с своих зараженных логовищ, чтобы поднести к ее запекшимся губам несколько капель воды в черепке разбитого горшка.
Она была молода, красива; высший свет ее знал; об ней осведомлялись даже сановники. Дамы ей завидовали, мужчины за ней волочились… два-три человека тайно и глубоко любили ее. Жизнь ей улыбалась; но бывают улыбки хуже слез.
Нежное кроткое сердце… и такая сила, такая жажда жертвы! Помогать нуждающимся в помощи… она не ведала другого счастия… не ведала -- и не изведала. Всякое другое счастье прошло мимо. Но она с этим давно помирилась -- и вся, пылая огнем неугасимой веры, отдалась на служение ближним.
Какие заветные клады схоронила она там, в глубине души, в самом ее тайнике, никто не знал никогда -- а теперь, конечно, не узнает.
Да и к чему? Жертва принесена… дело сделано.
Но горестно думать, что никто не сказал спасибо даже ее трупу -- хоть она сама и стыдилась и чуждалась всякого спасибо.
Пусть же не оскорбится ее милая тень этим поздним цветком, который я осмеливаюсь возложить на ее могилу!
Ст. в прозе « Порог»
Я вижу громадное здание.
В передней стене узкая дверь раскрыта настежь, за дверью -
угрюмая мгла. Перед высоким порогом стоит девушка... Русская девушка.
Морозом дышит та непроглядная мгла, и вместе с леденящей струей
выносится из глубины здания медленный, глухой голос.
- О ты, что желаешь переступить этот порог,- знаешь ли ты, что
тебя ожидает?
- Знаю,- отвечает девушка.
- Холод, голод, ненависть, насмешка, презрение, обида, тюрьма,
болезнь и самая смерть?
- Знаю.
- Отчуждение полное, одиночество?
- Знаю. Я готова. Я перенесу все страдания, все удары.
- Не только от врагов - но и от родных, от друзей?
- Да... и от них.
- Хорошо... Ты готова на жертву?
- Да.
- На безымянную жертву? Ты погибнешь - и никто... никто не будет
даже знать, чью память почтить!
- Мне не нужно ни благодарности, ни сожаления. Мне не нужно имени.
- Готова ли ты на преступление?
Девушка потупила голову.
- И на преступление готова.
Голос не тотчас возобновил свои вопросы. Знаешь ли ты,- заговорил
он наконец, - что ты можешь разувериться в том, чему веришь теперь,
можешь понять, что обманулась и даром погубила свою молодую жизнь?
- Знаю и это. И все-таки я хочу войти.
- Войди!
Девушка перешагнула порог - и тяжелая завеса упала за нею.
- Дура!- проскрежетал кто-то сзади.
- Святая! - принеслось откуда-то в ответ.
Сцена из « Вешних вод»
Музыка Шнитке
Чтец1
И там вдали, где роща так туманна.
Где луч едва трепещет над тропой.
Елена, Маша, Лиза, Марианна,
И Ася, и несчастная Сусанна
Собралися воздушною толпой
Чтец 2
Знакомые причудливые тени,
Создания любви и красоты,
И девственной, и женственной мечты.
Их вызвал к жизни чистый, нежный гений.
Он дал им форму краски и мечты.
Тургенев:
На вопрос о самой счастливой минуте жизни Тургенев ответил: « Разумеется, она связана с женской любовью. Это когда встретишься глазами с ней, с женщиной, которую любишь, и поймешь, что она тебя любит.» и добавил: со мной это был раз в жизни, может быть, 2 раза…
Ведущий 1
– Полина Виардо…Певица, покорившая мир. Взявшая жизнь писателя до последнего дыхания.
Тургенев
Тургенев писал: « Мое существо устремлено к Вам, как воронка. И Вы будьте уверены, что в тот день, когда я перестану нежно и глубоко любить Вас, я перестану и существовать»
Поет Виардо
Романс «Нет, эти слёзы не мои»
Ведущий 2
– Современникам запомнилась внешность Тургенева: наполовину библейское, наполовину джентельменское лицо, удивительно мягкое, как бы мечтательное выражение глаз
Портрет № 2 Виардо:
Юпитер-было впечатление. Его величественная фигура, полная и красивая, его мягкое лицо, окаймлённое густыми серебристыми волосами, его добрый взгляд имели что-то ласкающее, но вместе с тем и необыкновенное. Он напоминал льва. Одним словом - Юпитер!
Ведущий 2
(фоном Каста Дива)
Любимые глаза Полины Виардо увидели, запечатлели и подарили нам вот этот портрет
Сапрыкина
Эти массивные голова и тело вмещали в себя утончённый ум, добрую и мягкую гуманную душу.
Музыка Беллини « Каста Дива»
Терентьев «Я шёл среди высоких гор»
Я шел среди высоких гор,
Вдоль светлых рек и по долинам...
И всё, что ни встречал мой взор,
Мне говорило об едином:
Я был любим! любим я был!
Я всё другое позабыл!
Сияло небо надо мной,
Шумели листья, птицы пели...
И тучки резвой чередой
Куда-то весело летели...
Дышало счастьем всё кругом,
Но сердце не нуждалось в нем.
Меня несла, несла волна,
Широкая, как волны моря!
В душе стояла тишина
Превыше радости и горя...
Едва себя я сознавал:
Мне целый мир принадлежал! Музыка громче
Зачем не умер я тогда?
Зачем потом мы оба жили?
Пришли года... прошли года —
И ничего не подарили,
Что б было слаще и ясней
Тех глупых и блаженных дней.
Выходят дамы
1 - я д а м а. Музыкальный сезон нынче удивительный! Особенно выделяется юная примадонна Полина Виардо. Она имеет у публики огромный успех! Поёт превосходно!
2 - я д а м а. Европа уже покорена ею. Молодой Тургенев потрясён и в восторге от её голоса! Авдотья Панаева заявила: «Такого влюблённого, какТургенев, трудно найти. Он громогласно всюду
и всех оповещает о своей любви к Виардо, а в кружке своих приятелей ни о чём другом не говорит, как о Виардо, с которой он познакомился!»
3 - я д а м а. А знаете, ведь она совсем некрасива, черты лица крупные, сутулится. Но вообще-то она пленительная дурнушка. Один художник про неё так и сказал её же мужу: «Она отчаянно некрасива,
но если бы увидел её ещё раз, я бы влюбился!»
4 - я д а м а. Говорят, что сама Жорж Санд дружила с ней и даже списала с неё образ героини знаменитого романа «Консуэло».
5 - я д а м а. А вот для Тургенева Полина — красавица. И своего мнения он менять не собирается.
1 - й в е д у щ и й. «Безобразная красавица»,—такую красочную характеристику-эпитет дал А. П. Боголюбов франко-испанской певице, художнице, артистке и музыканту Полине Виардо.
Это действительно было так, хотя портреты, гравюры и рисунки, сохранившие для нас облик этой великолепной женщины, весьма разнообразны и неодинаковы. Женщина-хамелеон, женщина- загадка — так можно сказать о ней, и это касается не только художественных изображений Полины Виардо, но и её творчества.
2 -й в е д у щ и й. Ею восхищались многие известные люди того прекрасного XIX века, века искусства, писатели, художники и музыканты: Г. Флобер, Ж. Симон, Э. Литтре, Ж. Массне, И. Мятлев,
А. Григорьев, А. Беггров, И. Репин, В. Поленов, Н. Дмитриев-Оренбургский, А. Харламов. Она была ближайшей подругой Камиля Сен-Санса, Жорж Санд, Клары Шуман, Берлиоза, М. Глинки,
П. Чайковского. И всех их безобразная красавица привлекала. Ну не чудо ли, не загадка ли?
Чтец: Полина Виардо была яркой звездой на театральном небосклоне, но, подобно многим другим, могла бы погаснуть и быть забытой навсегда, если бы не Тургенев, 40 лет жизни, которого до последнего смертного часа были отданы ей.
Клип «Ой ты степь широкая»Начало
Ведущий3 (газета в руках) Но вернемся в Россию. Газеты пишут: на днях воротился Тургенев из Парижа.
Ведущий6 Достоевский восхищен : что за человек! Поэт, талант, аристократ, умен, образован – я не знаю, в чем природа отказала ему.
Романс «Утро туманное»
Ведущий2
И если в Европе Тургенев был послом русской культуры, то в России не уставал верить в свой народ, бороться с разрушительным влиянием ненавистного с детства крепостного права
Слайд дворянская усадьба
Раздается осторожный стук в дверь, и к Ивану Сергеевичу торопливо входит Николашка Серебряков, камердинер ( он казался испуганным. Русые вихры стояли торчком на его круглой мальчишечьей голове, руки дрожали. А маленькие карие глазки косили).
- Ты с чем ко мне, Николашка? Докладывай, да отдышись-ка, присядь вот да отдышись.
Но Николашка сидеть наотрез отказался, а вместо того вдруг бухнулся Ивану Сергеевичу в ноги. Никогда с ним подобного казуса не случалось.
- Экой ты, Николашка, какой, черт возьми!- сказал, осердясь и совсем уж встревожась, Тургенев.- Державина и Бенедиктова наизусть сказываешь, разными Прометеями и гераклами интересуешься, а в ноги бухаешь, как последний холоп. Встань немедля!
- Не встану-с, Иван Сергеич, никак не встану-с,- ответил, заикаясь от волнения, Серебряков.- Я вам драму одну ужаснейшую поведать желаю, и Лукерья Петровна велела-с… Беги, говорит, миленький, ради создателя, к нашему ангелу-с, расскажи…
- ? Что, Николашка, мелешь? Ничего не пойму.
- Ну, Лушка же, Лушка, Иван Сергеич! Какой книжки давали-с для прочтения… «Ревельский турнир» господина Марлинского, покойного Александра Сергеевича Пушкина стихи…Аль забыли-с? Она самая, Лушка!
- Так это Лушка тебя послала? Что же с ней такое случилось? Говори, Николашка, да, пожалуйста, встань ты с колен, а то противно смотреть.
- Ну извольте-с, встану ( сказал, подымаясь с колен, Серебряков) – А только драма у ней преужасная, у Лушки, и причиной тому ваша маменька-с…Невзлюбила она Лукерью Петровну. С того самого часу невзлюбила-с, как прослышала от ядовитой гадины экономки Прасковьи Ивановны, что это мол, Лушка тогда донесла вам сорванные астры и про Борзова с Михеичем. Их в те поры, старичков, хоть и высекли, да слегка-с; по крайней мере мне в соленую воду прутьев не мочили. Дальше – больше. Приглядываться зачала барыня Варвара Петровна к Лукерье. А у той, вы же знаете-с, Иван Сергеич, каков язычок-то востер, да и средце не каменно. Чуть что не так, чуть от барыни какая прижимка, сейчас говорит…Вот за эти-то разговоры и порешила Варвара Петровна Лукерью убрать…
- То есть как это убрать, Николашка?
- А очень даже просто-с Иван Сергеич. Вчерась продала ваша маменька Лушку! И куда-с?! К Медведице. Вон кому продала нашу , рукодельницу, хороводницу. На несусветные муки-с!
- А где же теперь Лушка?
- Да в девичьей сидит, у Натальи хромой под замком. Что и делать, сама не знает, Иван Сергеич…Беги, говорит, родненький, к нашему ангелу, выручай…Руки, говорит, на себя наложу, а Медведице живою не дамся. А от Медведицы, Иван Сергеич, уж и бурмистр ейный за Лушкою приехал, у Леона-конторщика выправляют, значит, запродажную-с…Ах, беда, беда! Ах, драма, Иван Сергеич, ужасная!
(Тургенев решился)
-Ступай! ( кивнул Николашке, сорвал со стены охотничье ружье и быстрым шагом направился к девичьей. Хромая старушка Наталья встретила барчука, низко кланяясь в пояс.)
- Ты что вздумала Лушку под замком держать? Кто приказал? А ну открывай, старая, не то велю Борзому замок сбить, а тебя в Тургенево на скотный двор сгоню. Открывай!
- Да и что ж ты, голубчик ты наш, барин родной, голову у старой снимаешь! Нешто это я? Так ить барыня-матушка приказали… Запродажная она, Лушка…в Медведево продана, и бурмистр из Медведева сидит дожидается. Барынин это приказ. Хоть убей меня, хоть што хочешь, голубчик, а не пущу! Ой и батюшки, не пущу!
- Эй, Борзой, Капитон, Николашка, кто там! Сбивайте замок с каморы, живо! А ты, старая, помни: хозяин здесь я, я - папенькин наследник! А если забыла, так вспомнишь! Бей, бей замок, Капитон! Сбивай его, Николашка, начисто.
(Схватясь за сердце и охнув, Наталья кинулась, подталкивая себя самодельной клюкой, к господскому дому)
(Свет гаснет. Когда свет включается, на сцене снова ведущие)
Чтец:
Как-то говорили о России, ее судьбах.
Тургенев:
И я может быть, сомневался в них, но язык?
Поверьте, господа, народ, у которого такой язык – народ великий!
МУЗЫКА «Степь широкая»
Востриков Картина была чудесная: около огней дрожало и как будто замирало, упираясь в темноту, круглое красноватое отражение; пламя, вспыхивая, изредка забрасывало за черту того круга быстрые отблески; тонкий язык света лизнет голые сучья лозника и разом исчезнет; острые, длинные тени, врываясь на мгновенье, в свою очередь, добегали до самых огоньков: мрак боролся со светом. Иногда, когда пламя горело слабее и кружок света суживался, из надвинувшейся тьмы внезапно выставлялась лошадиная голова, гнедая, с извилистой проточиной, или вся белая, внимательно и тупо смотрела на нас, проворно жуя длинную траву, и, снова опускаясь, тотчас скрывалась. Только слышно было, как она продолжала жевать и отфыркивалась. Из освещенного места трудно разглядеть, что делается в потемках, и потому вблизи все казалось задернутым почти черной завесой; но далее к небосклону длинными пятнами смутно виднелись холмы и леса. Темное чистое небо торжественно и необъятно высоко стояло над нами со всем своим таинственным великолепием. Сладко стеснялась грудь, вдыхая тот особенный, томительный и свежий запах — запах русской летней ночи. Кругом не слышалось почти никакого шума… Лишь изредка в близкой реке с внезапной звучностью плеснет большая рыба и прибрежный тростник слабо зашумит, едва поколебленный набежавшей волной… Одни огоньки тихонько потрескивали.крестьянские ребятишки из соседней деревни стерегли табун
слайд большой экран звёзды, ночное
Сцена из «Бежина луга»
А что, — спросил Федя, — картошки сварились?
Павлуша пощупал их.
— Нет, еще сыры… Вишь, плеснула, — прибавил он, повернув лицо в направлении реки, — должно быть, щука… А вон звездочка покатилась.
— Нет, я вам что, братцы, расскажу, — заговорил Костя тонким голоском, — послушайте-ка, намеднись что тятя при мне рассказывал.
— Ну, слушаем, — с покровительствующим видом сказал Федя.
— Вы ведь знаете Гаврилу, слободского плотника?
— Ну да; знаем.
— А знаете ли, отчего он такой все невеселый, все молчит, знаете? Вот отчего он такой невеселый. Пошел он раз, тятенька говорил, — пошел он, братцы мои, в лес по орехи. Вот пошел он в лес по орехи, да и заблудился; зашел — Бог знает куды зашел. Уж он ходил, ходил, братцы мои, — нет! не может найти дороги; а уж ночь на дворе. Вот и присел он под дерево; давай, мол, дождусь утра, — присел и задремал. Вот задремал и слышит вдруг, кто-то его зовет. Смотрит — никого. Он опять задремал — опять зовут. Он опять глядит, глядит: а перед ним на ветке русалка сидит, качается и его к себе зовет, а сама помирает со смеху, смеется… А месяц-то светит сильно, так сильно, явственно светит месяц — все, братцы мои, видно. Вот зовет она его, и такая вся сама светленькая, беленькая сидит на ветке, словно плотичка какая или пескарь, —хохочет да его все к себе этак рукой зовет. Уж Гаврила было и встал, послушался было русалки, братцы мои, да, знать, Господь его надоумил: положил-таки на себя крест… А уж как ему было трудно крест-то класть, братцы мои; говорит, рука просто как каменная, не ворочается… Ах ты этакой, а!.. Вот как положил он крест, братцы мои, русалочка-то и смеяться перестала, да вдруг как заплачет… Плачет она, братцы мои, глаза волосами утирает, а волоса у нее зеленые, что твоя конопля. Вот поглядел, поглядел на нее Гаврила, да и стал ее спрашивать: «Чего ты, лесное зелье, плачешь?» А русалка-то как взговорит ему: «Не креститься бы тебе, говорит, человече, жить бы тебе со мной на веселии до конца дней; а плачу я, убиваюсь оттого, что ты крестился; да не я одна убиваться буду: убивайся же и ты до конца дней». Тут она, братцы мои, пропала, а Гавриле тотчас и понятственно стало, как ему из лесу, то есть, выйти… А только с тех пор он все невеселый ходит.
— Эка! — проговорил Федя после недолгого молчанья, — да как же это может этакая лесная нечисть хрестиянскую душу спортить, — он же ее не послушался?
— Да вот поди ты! — сказал Костя. — И Гаврила баил, что голосок, мол, у ней такой тоненький, жалобный, как у жабы.
— Твой батька сам это рассказывал? — продолжал Федя.
— Сам. Я лежал на полатях, все слышал.
— Чудное дело! Чего ему быть невеселым?.. А, знать, он ей понравился, что позвала его.
— Да, понравился! — подхватил Ильюша. — Как же! Защекотать она его хотела, вот что она хотела. Это ихнее дело, этих русалок-то.
— А ведь вот и здесь должны быть русалки, — заметил Федя.
— Нет, — отвечал Костя, — здесь место чистое, вольное. Одно — река близко.
Все смолкли. Вдруг, где-то в отдалении, раздался протяжный, звенящий, почти стенящий звук, один из тех непонятных ночных звуков, которые возникают иногда среди глубокой тишины, поднимаются, стоят в воздухе и медленно разносятся наконец, как бы замирая. Прислушаешься — и как будто нет ничего, а звенит. Казалось, кто-то долго, долго прокричал под самым небосклоном, кто-то другой как будто отозвался ему в лесу тонким, острым хохотом, и слабый, шипящий свист промчался по реке. Мальчики переглянулись, вздрогнули…
— С нами крестная сила! — шепнул Илья.
— Эх вы, вороны! — крикнул Павел. — Чего всполохнулись? Посмотрите-ка, картошки сварились.
«Степь широкая»клип, продолжение
«Певцы»
«. Я, признаюсь, редко слыхивал подобный голос: он был слегка разбит и звенел, как надтреснутый; он даже сначала отзывался чем-то болезненным; но в нем была и неподдельная глубокая страсть, и молодость, и сила, и сладость, и какая-то увлекательно-беспечная, грустная скорбь. Русская, правдивая, горячая душа звучала и дышала в нем и так и хватала вас за сердце, хватала прямо за его русские струны. Песнь росла, разливалась. Яковом, видимо, овладевало упоение: он уже не робел, он отдавался весь своему счастью; голос его не трепетал более — он дрожал, но той едва заметной внутренней дрожью страсти, которая стрелой вонзается в душу слушателя, и беспрестанно крепчал, твердел и расширялся. Помнится, я видел однажды, вечером, во время отлива, на плоском песчаном берегу моря, грозно и тяжко шумевшего вдали, большую белую чайку: она сидела неподвижно, подставив шелковистую грудь алому сиянью зари, и только изредка медленно расширяла свои длинные крылья навстречу знакомому морю, навстречу низкому, багровому солнцу: я вспомнил о ней, слушая Якова. Он пел, совершенно позабыв и своего соперника, и всех нас, но, видимо, поднимаемый, как бодрый пловец волнами, нашим молчаливым, страстным участьем. Он пел, и от каждого звука его голоса веяло чем-то родным и необозримо широким, словно знакомая степь раскрывалась перед вами, уходя в бесконечную даль. У меня, я чувствовал, закипали на сердце и поднимались к глазам слезы; глухие, сдержанные рыданья внезапно поразили меня… Я оглянулся — жена целовальника плакала, припав грудью к окну. Яков бросил на нее быстрый взгляд и залился еще звонче, еще слаще прежнего
Песня « Степь широкая» клип
Тургенев выходит, идут слайды
Когда вы будете в Спасском, поклонитесь от меня дому, саду, моему молодому дубу – Родине поклонитесь.
Выходят учителя перед сценой« Во дни сомнений» вместе
Слайд портрет и «Русский язык»
710
65 754 
