Презентация "Тема семьи в романе Л.Н.Толстого "Война и мир" (к 150-летию великой книги)

В Лысых горах

В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушило стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал-аншеф князь Николай Андреевич…говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развить в ней обе главные добродетели, давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек…

Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно, беспрестанно употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы, высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стружками, — все выказывало постоянную, разнообразную и порядочную деятельность. По движениям небольшой ноги, обутой в татарский, шитый серебром, сапожок, по твердому налеганию жилистой, сухощавой руки видна была в князе еще упорная и много выдерживающая сила свежей старости. Сделав несколько кругов, он снял ногу с педали станка, обтер стамеску, кинул ее в кожаный карман, приделанный к станку, и, подойдя к столу, подозвал дочь. Он никогда не благословлял своих детей и только, подставив ей щетинистую, еще не бритую нынче щеку, сказал, строго и вместе с тем внимательно-нежно оглядев ее:

— Здорова?.. ну, так садись!

Он взял тетрадь геометрии, писанную его рукой, и подвинул ногой свое кресло.

— На завтра! — сказал он, быстро отыскивая страницу и от параграфа до другого отмечая жестким ногтем.

Княжна пригнулась к столу над тетрадью.

— Постой, письмо тебе, — вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.

Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.

— От Элоизы? — спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.

— Да, от Жюли, — сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.

— Еще два письма пропущу, а третье прочту, — строго сказал князь, — боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.

— Прочтите хоть это, mon père ³, — отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.

— Третье, я сказал, третье, — коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.

— Ну, сударыня, — начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески-едким запахом отца, который она так давно знала. — Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc...

Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель, или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу. Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.

Княжна ошиблась ответом.

— Ну, как же не дура! — крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.

Он придвинулся и продолжал толкование.

— Нельзя, княжна, нельзя, — сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, — математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится — слюбится. — Он потрепал ее рукой по щеке. — Дурь из головы выскочит.

Князь Андрей у Ростовых

Она и все семейство Ростовых приняли князя Андрея как старого друга, просто и радушно. Все семейство, которое строго судил прежде князь Андрей, теперь показалось ему составленным из прекрасных, простых и добрых людей. Гостеприимство и добродушие старого графа, особенно мило поразительное в Петербурге, было таково, что князь Андрей не мог отказаться от обеда. «Да, это добрые, славные люди, — думал Болконский…

После обеда Наташа, по просьбе князя Андрея, пошла к клавикордам и стала петь. Князь Андрей стоял у окна, разговаривая с дамами, и слушал ее. В середине фразы князь Андрей замолчал и почувствовал неожиданно, что к его горлу подступают слезы, возможность которых он не знал за собой. Он посмотрел на поющую Наташу, и в душе его произошло что-то новое и счастливое. Он был счастлив, и ему вместе с тем было грустно. Ему решительно не о чем было плакать, но он готов был плакать? О чем? О прежней любви? О маленькой княгине? О своих разочарованиях?.. О своих надеждах на будущее? Да и нет. Главное, о чем ему хотелось плакать, была вдруг живо сознанная им страшная противоположность между чем-то бесконечно великим и неопределимым, бывшим в нем, и чем-то узким и телесным, чем был он сам и даже была она. Эта противоположность томила и радовала его во время ее пения.

Только что Наташа кончила петь, она подошла к нему и спросила его, как ему нравится ее голос? Она спросила это и смутилась уже после того, как она это сказала, поняв, что этого не надо было спрашивать. Он улыбнулся, глядя на нее, и сказал, что ему нравится ее пение так же, как и все, что она делает.

Князь Андрей поздно вечером уехал от Ростовых. Он лег спать по привычке ложиться, но увидал скоро, что он не может спать….И он в первый раз после долгого времени стал делать счастливые планы на будущее. Он решил сам собой, что ему надо заняться воспитанием своего сына, найдя ему воспитателя и поручив ему; потом надо выйти в отставку и ехать за границу, видеть Англию, Швейцарию, Италию. «Мне надо пользоваться своей свободой, пока так много в себе чувствую силы и молодости, — говорил он сам себе. — Пьер был прав, говоря, что надо верить в возможность счастия, чтобы быть счастливым, и я теперь верю в него. 

Николай и Марья в эпилоге

Николай взглянул в лучистые глаза, смотревшие на него, и продолжал перелистывать и читать. В дневнике записывалось все то из детской жизни, что для матери казалось замечательным, выражая характеры детей или наводя на общие мысли о приемах воспитания. Это были большей частью самые ничтожные мелочи: но они не казались таковыми ни матери, ни отцу, когда он теперь в первый раз читал этот детский дневник.

5-го декабря было записано:

«Митя шалил за столом. Папа не велел давать ему пирожного. Ему не дали; но он так жалостно и жадно смотрел на других, пока они ели! Я думаю, что наказывать, не давая сластей, развивает жадность. Сказать Nicolas».

Николай оставил книжку и посмотрел на жену. Лучистые глаза вопросительно (одобрял или не одобрял он дневник) смотрели на него. Не могло быть сомнения не только в одобрении, но в восхищении Николая перед своей женой.

«Может быть, не нужно было делать это так педантически; может быть, и вовсе не нужно», — думал Николай; но это неустанное, вечное душевное напряжение, имеющее целью только нравственное добро детей, — восхищало его. Ежели бы Николай мог сознавать свое чувство, то он нашел бы, что главное основание его твердой, нежной и гордой любви к жене имело основанием всегда это чувство удивления перед ее душевностью, перед тем, почти недоступным для Николая, возвышенным, нравственным миром, в котором всегда жила его жена.

Он гордился тем, что она так умна и хороша, сознавая свое ничтожество перед нею в мире духовном, и тем более радовался тому, что она с своей душой не только принадлежала ему, но составляла часть его самого.

Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что-то, снача­ла пошла за ним, а потом побежала вниз.

На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе всё так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.

• Ты знаешь за что? — спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разу­мел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.

• За то, что папенька хотел отдать все подводы под раненых, - сказал Петя. — Мне Васильич сказал. По-моему...

• По-моему, - вдруг закричала почти Наташа, обращая своё озлобленное лицо к Пете, - по-моему, это такая гадость, такая мерзость, такая... я не знаю!

Горло её задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпу­стить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лест­нице. Берг сидел подле графини и родственно-почтительно утешал её. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой ли­цом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.

• Это гадость! Это мерзость! - закричала она. - Это не может быть, чтобы вы приказали.

Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на неё. Граф остано­вился у окна, прислушиваясь.

• Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! - закричала она. - Они остаются!..

• Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?

• Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже... Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка... Маменька, ну что нам-то, что мы увезём, вы посмотрите только, что на дворе... Маменька!.. Это не может быть!..

Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил своё лицо к окну.

Графиня взглянула на дочь, увидала её пристыженное за мать лицо, увидала её волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на неё, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.

• Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому-нибудь! - сказала она, ещё не вдруг сдаваясь.

• Маменька, голубушка, простите меня!

Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.

• Mon cher, ты распорядись, как надо... Я ведь не знаю этого, - сказала она, виновато опуская глаза.

• Яйца... яйца курицу учат... - сквозь счастливые слёзы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди своё пристыженное лицо.

• Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. - спрашивала На­таша. - Мы всё-таки возьмём всё самое нужное... - говорила Наташа.

Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, ко­торым она беговала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.

Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странно­му приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сун­дуки сносить в кладовые.

Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, каза­лось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.

Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повы- ползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы.

В соседних домах тоже разнёсся слух, что есть подводы, и на двор к Росто­вым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки ве­щей уже не могло остановиться. Было всё равно, оставлять всё или половину.

На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и все искали и находили возможность сложить то и то и отдать ещё и ещё подводы.

• Четверых ещё можно взять, — говорил управляющий, - я свою повозку от­даю, а то куда же их?

• Да отдайте мою гардеробную, - говорила графиня. - Дуняша со мной сядет в карету.

Отдали ещё и гардеробную повозку и отправили её за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно-счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.

• Куда же его привязать? - говорили люди, прилаживая сундук к узкой за- пятке кареты, - надо хоть одну подводу оставить.

• Да с чем он? - спрашивала Наташа.

• С книгами графскими.

• Оставьте. Васильич уберёт. Это не нужно.

В бричке всё было полно людей; сомневались о том, куда сядет Пётр Ильич.

• Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? - кричала Наташа.

Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот её была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записыва­ла их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.

(JI.H. Толстой «Война и мир»)

Л. Н. Толстой. Война и мир. Эпилог. Часть первая

X

Наташа вышла замуж ранней весной 1813 года, и у ней в 1820 году было уже три дочери и один сын, которого она страстно желала и теперь сама кормила. Она пополнела и поширела, так что трудно было узнать в этой сильной матери прежнюю тонкую, подвижную Наташу. Черты лица ее определились и имели выражение спокойной мягкости и ясности. В ее лице не было, как прежде, этого непрестанно горевшего огня оживления, составлявшего ее прелесть. Теперь часто видно было одно ее лицо и тело, а души вовсе не было видно. Видна была одна сильная, красивая и плодовитая самка. Очень редко зажигался в ней теперь прежний огонь. Это бывало только тогда, когда, как теперь, возвращался муж, когда выздоравливал ребенок или когда она с графиней Марьей вспоминала о князе Андрее (с мужем она, предполагая, что он ревнует ее к памяти князя Андрея, никогда не говорила о нем), и очень редко, когда что-нибудь случайно вовлекало ее в пение, которое она совершенно оставила после замужества. И в те редкие минуты, когда прежний огонь зажигался в ее развившемся красивом теле, она бывала еще более привлекательна, чем прежде.

Со времени своего замужества Наташа жила с мужем в Москве, в Петербурге, и в подмосковной деревне, и у матери, то есть у Николая. В обществе молодую графиню Безухову видели мало, и те, которые видели, остались ею недовольны. Она не была ни мила, ни любезна. Наташа не то что любила уединение (она не знала, любила ли она или нет; ей даже казалось, что нет), но она, нося, рожая, кормя детей и принимая участие в каждой минуте жизни мужа, не могла удовлетворить этим потребностям иначе, как отказавшись от света. Все, знавшие Наташу до замужества, удивлялись происшедшей в ней перемене, как чему-то необыкновенному. Одна старая графиня, материнским чутьем понявшая, что все порывы Наташи имели началом только потребность иметь семью, иметь мужа, как она, не столько шутя, сколько взаправду, кричала в Отрадном. Мать удивлялась удивлению людей, не понимавших Наташи, и повторяла, что она всегда знала, что Наташа будет примерной женой и матерью.

— Она только до крайности доводит свою любовь к мужу и детям, — говорила графиня, — так что это даже глупо.

Наташа не следовала тому золотому правилу, проповедоваемому умными людьми, в особенности французами, и состоящему в том, что девушка, выходя замуж, не должна опускаться, не должна бросать свои таланты, должна еще более, чем в девушках, заниматься своей внешностью, должна прельщать мужа так же, как она прежде прельщала не мужа. Наташа, напротив, бросила сразу все свои очарованья, из которых у ней было одно необычайно сильное — пение. Она оттого и бросила его, что это было сильное очарованье. Она, то что называют, опустилась. Наташа не заботилась ни о своих манерах, ни о деликатности речей, ни о том, чтобы показываться мужу в самых выгодных позах, ни о своем туалете, ни о том, чтобы не стеснять мужа своей требовательностью. Она делала все противное этим правилам. Она чувствовала, что те очарования, которые инстинкт ее научал употреблять прежде, теперь только были бы смешны в глазах ее мужа, которому она с первой минуты отдалась вся — то есть всей душой, не оставив ни одного уголка не открытым для него. Она чувствовала, что связь ее с мужем держалась не теми поэтическими чувствами, которые привлекали его к ней, а держалась чем-то другим, неопределенным, но твердым, как связь ее собственной души с ее телом.

Взбивать локоны, надевать роброны и петь романсы, для того чтобы привлечь к себе своего мужа, показалось бы ей так же странным, как украшать себя для того, чтобы быть самой собою довольной. Украшать же себя для того, чтобы нравиться другим, — может быть, теперь это и было бы приятно ей, — она не знала, — но было совершенно некогда. Главная же причина, по которой она не занималась ни пением, ни туалетом, ни обдумыванием своих слов, состояла в том, что ей было совершенно некогда заниматься этим.

Известно, что человек имеет способность погрузиться весь в один предмет, какой бы он ни казался ничтожный. И известно, что нет такого ничтожного предмета, который бы при сосредоточенном внимании, обращенном на него, не разросся до бесконечности.

Предмет, в который погрузилась вполне Наташа, — была семья, то есть муж, которого надо было держать так, чтобы он нераздельно принадлежал ей, дому, — и дети, которых надо было носить, рожать, кормить, воспитывать.

И чем больше она вникала, не умом, а всей душой, всем существом своим в занимавший ее предмет, тем более предмет этот разрастался под ее вниманием, и тем слабее и ничтожнее казались ей ее силы, так что она их все сосредоточивала на одно и то же, и все-таки не успевала сделать всего того, что ей казалось нужно.

Толки и рассуждения о правах женщин, об отношениях супругов, о свободе и правах их, хотя и не назывались еще, как теперь, вопросами, были тогда точно такие же, как и теперь; но эти вопросы не только не интересовали Наташу, но она решительно не понимала их.

Вопросы эти и тогда, как и теперь, существовали только для тех людей, которые в браке видят одно удовольствие, получаемое супругами друг от друга, то есть одно начало брака, а не все его значение, состоящее в семье.

Рассуждения эти и теперешние вопросы, подобные вопросам о том, каким образом получить как можно более удовольствия от обеда, тогда, как и теперь, не существуют для людей, для которых цель обеда есть питание и цель супружества — семья.

Если цель обеда — питание тела, то тот, кто съест вдруг два обеда, достигнет, может быть, большего удовольствия, но не достигнет цели, ибо оба обеда не переварятся желудком.

Если цель брака есть семья, то тот, кто захочет иметь много жен и мужей, может быть, получит много удовольствия, но ни в каком случае не будет иметь семьи.

Весь вопрос, ежели цель обеда есть питание, а цель брака — семья, разрешается только тем, чтобы не есть больше того, что может переварить желудок, и не иметь больше жен и мужей, чем столько, сколько нужно для семьи, то есть одной и одного. Наташе нужен был муж. Муж был дан ей. И муж дал ей семью. И в другом, лучшем муже она не только не видела надобности, но, так как все силы душевные ее были устремлены на то, чтобы служить этому мужу и семье, она и не могла себе представить и не видела никакого интереса в представлении о том, что бы было, если б было другое.

Наташа не любила общества вообще, но она тем более дорожила обществом родных — графини Марьи, брата, матери и Сони. Она дорожила обществом тех людей, к которым она, растрепанная, в халате, могла выйти большими шагами из детской с радостным лицом и показать пеленку с желтым вместо зеленого пятна, и выслушать утешения о том, что теперь ребенку гораздо лучше.

Наташа до такой степени опустилась, что ее костюмы, ее прическа, ее невпопад сказанные слова, ее ревность — она ревновала к Соне, к гувернантке, ко всякой красивой и некрасивой женщине — были обычным предметом шуток всех ее близких. Общее мнение было то, что Пьер был под башмаком своей жены, и действительно это было так. С самых первых дней их супружества Наташа заявила свои требования. Пьер удивился очень этому совершенно новому для него воззрению жены, состоящему в том, что каждая минута его жизни принадлежит ей и семье; Пьер удивился требованиям своей жены, но был польщен ими и подчинился им.

Подвластность Пьера заключалась в том, что он не смел не только ухаживать, но не смел с улыбкой говорить с другой женщиной, не смел ездить в клубы на обеды так, для того чтобы провести время, не смел расходовать деньги для прихоти, не смел уезжать на долгие сроки, исключая как по делам, в число которых жена включала и его занятия науками, в которых она ничего не понимала, но которым она приписывала большую важность. Взамен этого Пьер имел полное право у себя в доме располагать не только самим собой, как он хотел, но и всей семьею. Наташа у себя в доме ставила себя на ногу рабы мужа; и весь дом ходил на цыпочках, когда Пьер занимался — читал или писал в своем кабинете. Стоило Пьеру показать какое-нибудь пристрастие, чтобы то, что он любил, постоянно исполнялось. Стоило ему выразить желание, чтобы Наташа вскакивала и бежала исполнять его.

Весь дом руководился только мнимыми повелениями мужа, то есть пожеланиями Пьера, которые Наташа старалась угадывать. Образ, место жизни, знакомства, связи, занятия Наташи, воспитание детей — не только все делалось по выраженной воле Пьера, но Наташа стремилась угадать то, что могло вытекать из высказанных в разговорах мыслей Пьера. И она верно угадывала то, в чем состояла сущность желаний Пьера, и, раз угадав ее, она уже твердо держалась раз избранного. Когда Пьер сам уже хотел изменить своему желанию, она боролась против него его же оружием.

Так, в тяжелое время, навсегда памятное Пьеру, Наташа, после родов первого слабого ребенка, когда им пришлось переменить трех кормилиц и Наташа заболела от отчаяния, Пьер однажды сообщил ей мысли Руссо, с которыми он был совершенно согласен, о неестественности и вреде кормилиц. Следующим ребенком, несмотря на противудействие матери, докторов и самого мужа, восстававших против ее кормления, как против вещи тогда неслыханной и вредной, она настояла на своем и с тех пор всех детей кормила сама.

Весьма часто, в минуты раздражения, случалось, что муж с женой спорили подолгу, потом после спора Пьер, к радости и удивлению своему, находил не только в словах, но и в действиях жены свою ту самую мысль, против которой она спорила. И не только он находил ту же мысль, но он находил ее очищенною от всего того, что было лишнего, вызванного увлечением и спором, в выражении мысли Пьера.

После семи лет супружества Пьер чувствовал радостное, твердое сознание того, что он не дурной человек, и чувствовал он это потому, что он видел себя отраженным в своей жене. В себе он чувствовал все хорошее и дурное смешанным и затемнявшим одно другое. Но на жене его отражалось только то, что было истинно хорошо: все не совсем хорошее было откинуто. И отражение это произошло не путем логической мысли, а другим — таинственным, непосредственным отражением.

Семья - это

• Группа живущих вместе близких родственников (Толковый словарь С.И.Ожегова)
• Семья – семейство, дом, фамилия (Словарь синонимов)
• Семья - основанная на браке или кровном родстве малая группа, члены которой связаны общностью быта, взаимной  моральной ответственностью и  взаимопомощью (Большая советская энциклопедия)

Семейное счастье в цитатах

• «Семья заменяет всё. Поэтому, прежде чем ее завести, стоит подумать, что тебе важнее: всё или семья».

Фаина Георгиевна Раневская

• «Семья – это та первичная среда, где человек должен учиться творить добро».

Василий Александрович Сухомлинский

• «В семейной жизни надо считаться с мыслями, убеждениями, чувствами, стремлениями любимого человека. Храня свое достоинство, надо уметь уступать друг другу».

Василий Александрович Сухомлинский

• «Счастлив тот, кто счастлив у себя дома».

Лев Николаевич Толстой

Тема семьи в романе Л.Н.Толстого «Война и мир» (к 150-летию великой книги)

«Что нужно для счастья? Тихая семейная жизнь…

с возможностью делать добро людям» (Л.Н. Толстой)

Задачи :

• выявить авторский взгляд на тему семьи через сопоставительную характеристику семей
• учиться комментировать проблему на основе эпизода художественного произведения
• развивать навыки смыслового чтения
• формировать собственный семейный идеал учащихся
• развивать умение обобщать, анализировать, контролировать и объективно оценивать собственную работу

Жизнь Л. Н. Толстого — это целая эпоха, почти весь XIX в.,

вместившийся и в его жизнь, и в его произведения, которые вошли в сокровищницу мировой литературы: их изучают в школах и вузах, ими зачитываются как

русские, так и зарубежные читатели.

1828 - 1910 1910

Семья Л.Н.Толстого

Лев Николаевич родился четвертым ребенком в семье .

У него было три старших брата и одна младшая сестра.

Воспитанием Льва Толстого и его братьев и сестры занималась Т.А.Ергольская , троюродная сестра отца

Л. Н. Толстого 

«Самое важное лицо в смысле влияния на мою жизнь. Влияние это было, во-первых, в том, что еще в детстве она научила меня духовному наслаждению любви. Она не словами, а всем своим существом заражала меня любовью».

Семья Л.Н.Толстого

«Если бы мне дали выбирать: населить землю такими святыми,

как я только могу вообразить себе, но только, чтобы не было детей, или такими людьми, как теперь, но с постоянно прибывающими детьми, я выбрал бы последнее», - так записал Л.Н.Толстой в своём дневнике.

Л.Н.Толстому судьба посылает глубокую и сильную любовь. Он женится на дочери московского врача Софье Андреевне Берс. Их счастливые семейные обстоятельства сопутствуют его писательскому успеху. Толстые воспитывали 13 детей.

Лев Толстой писал : « Мне смешно вспомнить, как я думывал и как вы, кажется, думаете, что можно себе устроить счастливый и честный мирок, в котором спокойно и без ошибок, без раскаяния, без путаницы жить себе потихоньку и делать не торопясь, аккуратно всё только хорошее. Смешно!.. Чтоб жить честно, надо рваться, путаться, биться, ошибаться, начинать и бросать, и вечно бороться и лишаться. А спокойствие — душевная подлость ».

Стремление к нравственному совершенствованию, проповедь любви к ближнему, добра, поиски смысла жизни — ведущие идейные мотивы творчества писателя.

Роман «Война и мир» был самым издаваемым произведением художественной литературы в СССР за 1918—1986 годы: общий тираж 312 изданий составил 36,085 млн экземпляров

Семья в романе «Война и мир»

• Автор пытается объяснить многие особенности и закономерности в жизни своих героев принадлежностью их к той или иной семье. Только в семье человек получает всё то, что в последующем определяет его характер, привычки, мировоззрение и мироощущение.
• Именно поэтому в системе всех основных образов романа Л. Н. Толстой выделяет несколько семей, на примере которых ярко выражено авторское отношение к идеалу домашнего очага,— это и хранящие аристократические традиции Болконские ; и представители московского дворянства Ростовы ; лишённая взаимного уважения, душевности и связей семья Курагины х; семья Бергов, которая начинает своё существование с закладки «материального фундамента». А в эпилоге романа Л. Н. Толстой представляет на суд читателей две новые семьи — Пьер и Наташа , Николай и Марья ,— семьи, основанные на искренних и глубоких чувствах.

Петербургское светское общество. В салоне Анны Павловны Шерер

В общество завсегдатаев салона Анны Павловны Шерер с его фальшью, искусственностью, лжепатриотизмом, интригами органично вписываются Курагины

Читаем страницы романа

Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. 

Все гости совершали обряд приветствования никому не известной, никому не интересной и не нужной тетушки. Анна Павловна с грустным, торжественным участием следила за их приветствиями, молчаливо одобряя их. .. Все подходившие, из приличия не выказывая поспешности, с чувством облегчения исполненной тяжелой обязанности отходили от старушки, чтоб уж весь вечер ни разу не подойти к ней.

Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, — так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину.

В салоне Шерер

https://www.youtube.com/watch?v=NVQLhbLwuBs

Отрицательное отношение к героям Толстого проявилось в том, что автор показывает, насколько в них всё фальшиво , идёт не от чистого сердца, а от необходимости соблюдать приличия.

Толстой отрицает нормы жизни высшего общества и за внешней благопристойностью, изяществом, светским тактом вскрывает пустоту , эгоизм, корыстолюбие и карьеризм «сливок» общества.

Прежде всего скажите, как ваше здоровье, милый друг? Успокойте меня,- сказал князь Василий тоном, в котором просвечивало равнодушие и даже насмешка.

«Жизнь сердца» Ростовых

«Луч света проникает в гостиную вместе с этим молодым поколением»

Читаем страницы романа

Действительно, все, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и все более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые , вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых , вышедших посмотреть на веселящегося барина.

Именины у Ростовых

https://www.youtube.com/watch?v=gO0ROPCiln4

Мир Ростовых— это тот мир, нормы которого Толстым утверждаются за их простоту и естественность , чистоту и сердечность; вызывает восхищение и патриотизм «ростовской породы». Во время приёма гостей граф Илья Ростов всем без исключения «как выше, так и ниже его стоявшим людям» говорил: «Очень, очень вам благодарен за себя и за дорогих именинниц». Даже шутки у Ростовых носят чистый , трогательный характер .

ВЕЧЕР В САЛОНЕ АННЫ ШЕРЕР И ИМЕНИНЫ У РОСТОВЫХ

Вечер у А. П. Шерер

Старшее поколение

Ростовы

Ведут себя неестественно, фальшиво

Отношение в семье между взрослыми и детьми

Хлебосольны, простодушны, просты, доверчивы, щедры. Отношения между родителями – взаимоуважение, почтение

В салоне Анны Шерер нет детей

Доверчивость, чистота и естественность, уважение  друг к другу, желание помочь. Свобода и любовь, отсутствие жестких воспитательных норм. Главное в отношениях – любовь, жизнь по законам сердца.

Салон Шерер:

Дом Ростовых :

бездуховность,

неестественность,

лицемерие

Естественность, простота,

добро

Л.Н.Толстой использует в романе средства художественной выразительности, эмоционально-оценочную лексику для выражения своего отношения к героям, выражения авторской позиции.

«Жизнь ума» Болконских

• Есть ещё один способ уйти от пустой, лицемерной жизни света. Это размеренная, осмысленная жизнь ума и души . Так живут в Лысых Горах Болконские. Это «особая порода» людей. Всех их отличает невысокий рост, определённые и сухие черты, главное – сходство глаз, которые светятся умом и добротой , «непривычным блеском», у княжны Марьи – «лучистые». Их связывает глубокая работа мысли, высокий интеллект, склонность к умственной деятельности, глубина душевного мира, гордость, аристократизм .

Читаем страницы романа

Генерал-аншеф князь Николай Андреевич…говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развить в ней обе главные добродетели, давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении… 

Виноват ли был учитель, или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу…

— Нельзя, княжна, нельзя, — сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, — математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится — слюбится. — Он потрепал ее рукой по щеке.

Родители и дети

• Своим романом Л.Н.Толстой подчёркивает большое значение семьи в формировании как юного человека и его характера, так и человека взрослого.
• Только в семье человек получает всё то, что в последующем определяет его характер, привычки, мировоззрение и мироощущение.

Семья Ростовых

• На примере семьи Ростовых Толстой представляет свой идеал семейного бытия, добрых отношений между всеми членами семьи. Ростовы живут «жизнью сердца», не требуя друг от друга особого ума, легко и непринуждённо относясь к жизненным неурядицам.
• Все семейство Ростовых приняли князя Андрея как старого друга, просто и радушно. Все семейство теперь показалось ему составленным из прекрасных, простых и добрых людей. Гостеприимство и добродушие старого графа..."  "...Да, это добрые, славные люди, – думал Болконский...«
• Дети в семье Ростовых наследуют от родителей лучшие качества - искренность, открытость, бескорыстие, стремление любить весь мир и все человечество .

Пляска Наташи у дядюшки

https://www.youtube.com/watch?v=Q3Nz3_eUUIQ

Ростовы отдают подводы раненым

https://www.youtube.com/watch?v=wIyiWOH5BhI

«Ростовская порода»

https://www.youtube.com/watch?v=eNX_wKtvSEk

Семья Болконских

• Несмотря на целый ряд чудачеств князя, его дети — князь Андрей и княжна Марья — любят и уважают своего отца, прощая ему некоторую бестактность и резкость. Может быть, в этом и состоит феномен семьи Болконских — безусловное уважение и приятие всех старших членов семьи, безотчётная, искренняя, в чём-то даже жертвенная любовь членов семьи друг к другу (княжна Марья для себя решила, что не будет думать о личном счастье, чтобы не оставить отца одного).
• Отношения, сложившиеся в этой семье, по мнению Толстого, способствуют воспитанию таких чувств, как уважение, преданность, человеческое достоинство, патриотизм.

Отец и сын Болконские

https://www.youtube.com/watch?v=wFVgWRciEo8

Семья Курагиных

• Семья Курагиных: князь Василий, Ипполит, Анатоль, Элен. Члены се мьи связаны только внешними отношениями. У князя Василия нет отеческого чувства к детям. «Мои дети - ce sont les entraves de mon existence. Это мой крест» (Мои дети – обуза моего существования), - говорит князь Василий. Все Курагины разобщены.
• И в самостоятельной жизни дети князя Василия обречены на одиночество: у Элен и Пьера нет семьи, несмотря на официальный брак; Анатоль, будучи женатым на польке, вступает в новые связи, ищет богатую жену.

https://www.youtube.com/watch?v=bTQKIsVymlM

«Эпилог» — это апофеоз семейного счастья и согласия. Всё просто и надёжно в молодых семьях Ростовых и Безуховых: устоявшийся быт, глубокая привязанность супругов друг другу, любовь к детям, понимание, участие.

Николай Ростов и Марья Болконская

Любовь этих людей зарождается в момент беды, нависшей над отечеством.

Для Николая и Марьи характерна общность в восприятии людей. Это союз, в котором муж и жена духовно взаимообогащаются. Николай делает счастливой Марью, а она вносит в семью доброту и нежность.

Читаем страницы романа

Николай взглянул в лучистые глаза, смотревшие на него, и продолжал перелистывать и читать. В дневнике записывалось все то из детской жизни, что для матери казалось замечательным, выражая характеры детей или наводя на общие мысли о приемах воспитания. Это были большей частью самые ничтожные мелочи: но они не казались таковыми ни матери, ни отцу, когда он теперь в первый раз читал этот детский дневник.

5-го декабря было записано:

«Митя шалил за столом. Папа не велел давать ему пирожного. Ему не дали; но он так жалостно и жадно смотрел на других, пока они ели! Я думаю, что наказывать, не давая сластей, развивает жадность. Сказать Nicolas».

Николай оставил книжку и посмотрел на жену. Лучистые глаза вопросительно (одобрял или не одобрял он дневник) смотрели на него. Не могло быть сомнения не только в одобрении, но в восхищении Николая перед своей женой.

«Может быть, не нужно было делать это так педантически; может быть, и вовсе не нужно», — думал Николай; но это неустанное, вечное душевное напряжение, имеющее целью только нравственное добро детей, — восхищало его….

Он гордился тем, что она так умна и хороша, сознавая свое ничтожество перед нею в мире духовном, и тем более радовался тому, что она с своей душой не только принадлежала ему, но составляла часть его самого.

Наташа Ростова и Пьер Безухов

Цель их любви — супружество, семья и дети. Каждый из них находит в любви и семье именно то, к чему стремился всю свою жизнь — смысл своей жизни, который, по мнению Толстого, для женщины состоит в материнстве, а для мужчины — в осознании себя опорой для более слабого человека, своей необходимости.

Читаем страницы романа

Со времени своего замужества Наташа жила с мужем в Москве, в Петербурге, и в подмосковной деревне, и у матери, то есть у Николая. В обществе молодую графиню Безухову видели мало… Наташа…нося, рожая, кормя детей и принимая участие в каждой минуте жизни мужа, не могла удовлетворить этим потребностям иначе, как отказавшись от света.

Одна старая графиня, материнским чутьем… всегда знала, что Наташа будет примерной женой и матерью…

Взбивать локоны, надевать роброны и петь романсы, для того чтобы привлечь к себе своего мужа, показалось бы ей так же странным, как украшать себя для того, чтобы быть самой собою довольной. Украшать же себя для того, чтобы нравиться другим, — может быть, теперь это и было бы приятно ей, — она не знала, — но было совершенно некогда. Главная же причина, по которой она не занималась ни пением, ни туалетом, ни обдумыванием своих слов, состояла в том, что ей было совершенно некогда заниматься этим….

Предмет, в который погрузилась вполне Наташа, — была семья, то есть муж, которого надо было держать так, чтобы он нераздельно принадлежал ей, дому, — и дети, которых надо было носить, рожать, кормить, воспитывать.

Семья – это счастье (эпилог)

https://www.youtube.com/watch?v=DlmTu8YEbAs

Потомки Льва Толстого

Владимир Толстой

праправнук Толстого, советник президента России

У каждого из нас своя индивидуальность, у каждого — свой взгляд на мир. И каждый по-своему талантлив. Толстые могут всё: они фотографируют, рисуют, пишут. И при этом стесняются своих талантов: скромность — это еще одно семейное качество…

Потомки Л.Н.Толстого проживают по всему миру,

их насчитывается сегодня несколько сотен.

Рефлексия

• Какие эпизоды из романа Л.Н.Толстого «Война и мир» произвели на вас впечатление и почему?

источники

• Галина Фефилова. Учебно-методическое пособие. 10 класс. –Издательство АСТ, М., 2016.
• Личный архив
• https://irinazaytseva.ru/o-semejnom-schaste.html
• Эпизоды из фильма «Война и мир», СССР, режиссёр Сергей Бондарчук
• Эпизод из фильма «Война и мир», Великобритания, режиссер Том Харпер
• https://yandex.ru/images/
• https://ru.wikipedia.org/