Лазический цикл А.Фета

Лазичевский цикл А.Фета

Афанасий Фет в молодом возрасте пережил бурный роман с Марией Лазич, который окончился весьма трагически. Девушка была из обедневшего польского рода, поэтому поэт, лишившийся в подростковом возрасте титулов и наследства, не отважился на ней жениться. После бурного объяснения и примирения молодые люди пришли к выводу, что им лучше всего расстаться.

Спустя некоторое время Афанасий Фет узнал, что его возлюбленная трагически погибла во время пожара. Девушки курила в постели и читала книгу, неудачно сбросив пепел на тонкое кисейной платье, которое вспыхнула в одно мгновение. Спасти Марию Лазич не удалось, и Фет до конца жизни считал себя виновным в ее смерти.

Со своими чувствами поэту так и не удалось справиться, потому что истинную любовь невозможно уничтожить в душе. До последних дней он продолжал любить ту, чья трагическая судьба могла бы сложиться совсем по-иному, если бы поэт не променял любовь на материальное благополучие. Фет осознавал, что лишил себя возможности быть по-настоящему счастливым, и постоянно обращался в стихах к своей возлюбленной, пытаясь найти ответы на мучившие его вопросы. Он хотел понять, смогла ли Мария Лазич хотя бы перед смертью простить его, и мечтал о том, что когда-нибудь в другой жизни судьба окажется более благосклонной и позволит возлюбленным воссоединиться.

Когда Мария Лазич погибла, Фет бывал на ее могиле и постоянно задавался вопросом, любила ли она его так же сильно. Эта неизвестность, помноженная на душевные страдания, очень скоро превратила Фета в дряхлого и угрюмого старика, мечтающего о самоубийстве, чтобы воссоединиться со своей избранницей.

Лазичевский цикл — истинная вершина русской лирики в плане разработки темы любви к умершей женщине. Мотив этот встречается еще в творчестве Василия Тредиаковского, реформатора стихосложения в нашей стране. Далее его подхватили Державин, Жуковский, Пушкин, Некрасов, Тютчев, Полонский, Надсон.

Стихотворения Афанасия Фета

* * *

Недвижные очи, безумные очи,
Зачем вы средь дня и в часы полуночи
Так жадно вперяетесь вдаль?
Ужели вы в том потонули минувшем,
Давно и мгновенно пред вами мелькнувшем,
Которого сердцу так жаль?

Не высмотреть вам, чего нет и что было,
Что сердце, тоскуя, в себе схоронило
На самое тёмное дно;
Не вам допросить у случайности жадной,
Куда она скрыла рукой беспощадной,
Что было так щедро дано!

1846

* * *

В тиши и мраке таинственной ночи
Я вижу блеск приветный и милой,
И в звездном хоре знакомые очи
Горят в степи над забытой могилой.

Трава поблекла, пустыня угрюма,
И сон сиротлив одинокой гробницы,
И только в небе, как вечная дума,
Сверкают звезд золотые ресницы.

И снится мне, что ты встала из гроба,
Такой же, какой ты с земли отлетела,
И снится, снится: мы молоды оба,
И ты взглянула, как прежде глядела.

1864 г.

* * *

Страницы милые опять персты раскрыли;
Я снова умилён и трепетать готов,
Чтоб ветер иль рука чужая не сронили
Засохших, одному мне ведомых цветов.

О, как ничтожно всё! От жертвы жизни целой,
От этих пылких жертв и подвигов святых —
Лишь тайная тоска в душе осиротелой
Да тени бледные у лепестков сухих.

Но ими дорожит моё воспоминанье;
Без них всё прошлое — один жестокий бред,
Без них — один укор, без них — одно терзанье,
И нет прощения, и примиренья нет!

29 мая 1884

* * *

Солнца луч промеж лип был и жгуч и высок,
Пред скамьей ты чертила блестящий песок,
Я мечтам золотым отдавался вполне,-
Ничего ты на всё не ответила мне.

Я давно угадал, что мы сердцем родня,
Что ты счастье свое отдала за меня,
Я рвался, я твердил о не нашей вине,-
Ничего ты на всё не ответила мне.

Я молил, повторял, что нельзя нам любить,
Что минувшие дни мы должны позабыть,
Что в грядущем цветут все права красоты,-
Мне и тут ничего не ответила ты.

С опочившей я глаз был не в силах отвесть,-
Всю погасшую тайну хотел я прочесть.
И лица твоего мне простили ль черты? —
Ничего, ничего не ответила ты!

1885 г.

* * *

Ты отстрадала, я еще страдаю,
Сомнением мне суждено дышать,
И трепещу, и сердцем избегаю
Искать того, чего нельзя понять.

А был рассвет! Я помню, вспоминаю
Язык любви, цветов, ночных лучей.-
Как не цвести всевидящему маю
При отблеске родном таких очей!

Очей тех нет — и мне не страшны гробы,
Завидно мне безмолвие твое,
И, не судя ни тупости, ни злобы,
Скорей, скорей в твое небытие!

1878 г.