Исследовательская работа "Наш земляк Г.А.Рубцов - Герой Советского Союза"

МКОУ «Березовская СОШ им. Героя советского Союза Г.А.Рубцова»

Аннинского муниципального района Воронежской области

Исследовательская работа

Наш земляк Г.А.Рубцов – Герой Советского Союза

Автор работы:

Аксенова Лариса Ивановна

учитель русского языка и литературы

с. Березовка, 2016г.

Содержание

Глава 1. «В событиях истории мы познаём человека». Г.А.Рубцов.

Все дальше уходят от нас грозные годы Великой Отечественной войны, когда в ожесточенных битвах с немецким фашизмом советский народ отстоял нашу великую Родину. С момента этой страшной войны прошло более 70-ти лет, но время бессильно ослабить память человечества о стойкости и мужестве советских людей, о славе тех, кто насмерть стоял у истоков ратного и трудового подвига. И сегодня велик интерес к достоверному факту, к реконструкции событий военных лет. Ведь, как писал Юрий Бондарев, «в характерах людей мы исследуем историю», а «в событиях истории мы познаем человека». И мы, новое поколение, хотим понять и осознать русский характер, истоки той силы, которая двигала народом в борьбе с фашизмом.

Одним из таких людей, с настоящим русским характером, является Герасим Архипович Рубцов. Родился Герасим Рубцов в 1904 году 18 февраля в семье крестьянина-бедняка села Березовки, в которой кроме него было еще семеро детей. Улица, на которой жила семья Рубцовых, называлась Калининой Слободой. Отец Герасима Рубцова, Архип Федорович, прямо с фронта мировой войны ушел в Красную гвардию и вернулся домой только в 1921 году. Почти сразу же его скосил брюшной тиф. Мучительные годы нищеты и голода пережила с детьми Любовь Дмитриевна. Герасиму пришлось заменить отца. Летом он пас скот, косил сено, а зимой ходил в школу. Учился с удовольствием. Был способным и добросовестным учеником. В тяжелой работе и учебе закалялся его характер.

В 1926 году Герасим вступил в комсомол, а в 1927 году его направили в школу красных командиров. В 1936 году Герасим Архипович окончил высшую школу пограничных войск. Затем заочно учился в Омске в военной академии им. Фрунзе. И с той поры вся жизнь его была связана со службой в погранвойсках. Его мужество и военное мастерство ярко раскрылись в дни войны.

Глава 2. Героическая оборона Севастополя

18 октября 1941 года 11-я немецкая армия и румынский горный корпус начали наступление на Крым на Ишуньских позициях. А 30 октября передовые танковые части гитлеровцев, обойдя Севастополь, вышли между Евпаторией и Севастополем к побережью Черного моря.

Противник имел 200 танков, 13 артиллерийских дивизионов, 500 бомбардировщиков и 200 истребителей. Враг знал о своем превосходстве и был уверен, что ему удастся с ходу овладеть Севастополем.

Началась героическая оборона Севастополя. В городе было объявлено осадное положение. Был создан городской комитет обороны, который обратился к населению с воззванием, призывая отдать все силы на разгром врага, повторить подвиги героев обороны 1854-1855 годов. На защиту города встал весь севастопольский гарнизон, все население города. Все – от командира до рядового бойца – стояли насмерть, совершали смелые вылазки, вели разведку, уничтожали фашистов на подступах к огневой позиции. В осажденном городе трудно было определить, где кончается тыл и где начинается фронт. Тыл и фронт жили одним стремлением, одним чувством – разгромить врага.

Майор Рубцов прибыл в Балаклаву в ночь на 23 ноября 1941 года. До самого рассвета работали они с заместителем комполка К.С.Шейкиным над оперативной картой. Рубцов дотошно расспрашивал, что и как. Не только хотел знать обстановку на позиции полка, но и приказал начальнику штаба полка капитану И.С. Юрину подготовить справку о боях с немецко-фашисткими войсками в первом секторе севастопольской обороны.

Когда бился с фашистами в Балаклаве сводный пограничный полк под командованием капитана Шейкина, майор Рубцов был в горах, выходил из окружения. На его долю выпала тяжелейшая задача. Он сдерживал в арьергардных боях натиск фашистских войск, рвавшихся к морю. Немцы хотели с ходу захватить главную базу Черноморского военного флота. Командующий 11-й немецкой армией Манштейн пообещал молниеносно оккупировать Крым, но явно переоценил свои возможности; не считаясь с потерями, как азартный игрок, он бросал в бой все новые и новые резервы.

Задача 184-й пограничной дивизии состояла в том, чтобы на промежуточных рубежах задерживать наступление противника, истреблять его живую силу и боевую технику. Пограничники справились с задачей, они обеспечили отход Приморской армии к Севастополю.

Несколько суток вел Рубцов жестокие схватки с врагом в районе селений Розенталь и Фриденталь. Обессиленные части и подразделения пограничной дивизии стали пробиваться к побережью.

В первой группе вышел из окружения штаб дивизии, за ним минометный дивизион. 262-й полк майора Рубцова принимал на себя удары немецких частей, пытавшихся сомкнуть кольцо окружения. Немцы неотступно преследовали, атаковали с тыла и флангов, хотели во что бы то ни стало схватить полк в петлю и уничтожить. Но это им не удалось. В пограничном полку вместо батальонов и рот были созданы боевые группы. Они устраивали засады в тактически выгодных местах, уничтожали немецких мотоциклистов, подрывали гранатами и минами танки. И как только огонь немцев ослабевал, пограничники отходили на новый, заранее предусмотренный рубеж. Подобная тактика боя, родившаяся в ходе войны, была похожа на отражение подводной скалой морских волн. Эту тактику определяла гористая, с ограниченным обзором местность, которую крымские пограничники хорошо знали и сумели использовать в боях…

Порой казалось, что нет уже сил прорвать новое кольцо окружения. Все меньше оставалось в строю солдат и командиров, на учете был каждый патрон, каждая граната. Но начинался бой – находились силы, оружие беспощадно разило врагов…

Шел второй год войны. Уже восьмой месяц 456-й сводный пограничный полк НКВД под командованием Рубцова держал оборону в районе Севастополя. Восьмой месяц 178-я дивизия СС и горнострелковая бригада врага с упрямством рвались к Севастополю на этом участке фронта, рассчитывая перекрыть дорогу, ведущую в осажденный город. Против батальона рубцовцев эсэсовцы выставили полк.

Фашисты господствовали на ближних высотах, поливая сверху свинцовым дождем советских пограничников, не давая им поднять головы. Русские солдаты восемь месяцев передвигались ползком, подложив под локти и колени куски автомобильных шин. Люди вжимались в землю, но не покидали боевой позиции. В землю… Земли не было. Был камень, не поддающийся лопате и кирке.

Окопы рыли так. Боец связывал несколько противотанковых гранат, отползал в сторону и расстреливал их из винтовки. Гремел взрыв. И солдат стремительно бросался в еще дымящуюся воронку, превращая ее в крепость.

Севастополь держался. Держался и Рубцов со своими бойцами. Приезжали писатели и журналисты, хватались за головы:

- Как вы ухитряетесь воевать? Против дотов, против дзотов?!

Приехала инспекторская комиссия:

- Да разве так можно?!

Военный совет Приморской армии решил отвести полк на другие рубежи. Рубцов поехал переубеждать Военный совет.

- Трудности есть, но мы же стоим. Пограничники – люди особого склада, - говорил он.

Ему разрешили «под личную ответственность». А ответственность Рубцова была ответственностью каждого. За такого командира бойцы стояли горой, потому что верили ему. Верили в его военную смекалку, удачу, в его грамотность, любили его за человечность, за любовь к солдату: командир знал по имени и отчеству каждого бойца своего полка. И каждый солдат знал, что позади дороги нет. Позади – море. Знали, что выход один – смерть. С ними был их командир, который не искал для себя другой судьбы. Командир, характер которого с детских лет закалялся в тяжелой крестьянской работе, являлся примером для своих солдат и матросов. Был выносливым и умным, хорошо ориентировался на местности, умело выбирал позиции и ценил жизнь каждого бойца.

Генерал И.Е. Петров, следивший за ходом военных действий в Севастополе и лично знавший Г.Рубцова, доверял такому командиру. Он говорил: «За этот участок обороны я спокоен, там Г.Рубцов с пограничниками. Ему можно предоставить решать боевую задачу так, как считает выгодным он сам. Это зрелый, волевой, высоко самостоятельный командир. Он, пожалуй, справился бы не только с полком».

…Не хватало боеприпасов. Снаряду не было цены. Сначала лимит был десять снарядов в день на орудие. Стреляли только с разрешения комдива. Били даже учебными болванками, а пули берегли. Целились наверняка, с сорока метров. Так в полку родилось снайперское движение.

Пять рубцовцев уничтожили 125 фашистов, почти роту. Газета «Красный черноморец» 4 марта 1942 года отметила снайперов 456 погранполка Левкина и Гусева.

Враг обрушивал на головы осажденных тонны металла: с суши, с моря, с воздуха. Триста килограммов металла, по подсчетам статистиков, пришлось на каждого бойца.

- Держитесь, родные! – просили рубцовцев балаклавские женщины и помогали, чем могли. Стирали белье, припасали шиповник, щавель…

Скрипела на зубах пыль. Мучила жажда. В день выдавали по стакану воды, но солдаты держались. Прилетел немецкий самолет, сбросил листовки: «Русский солдат, опомнись! Твоя жизнь обречена на гибель. Не слушай своих политруков, коммунистов. Бросай винтовку, и ты спасешь свою жизнь. Иначе через сорок восемь часов мы перейдем в наступление и выбросим тебя на станцию «Буль-буль» (подразумевалось море)». А на снимке – военнопленные уплетают колбасу и сосиски. Это была провокация.

Агитировали снова. А наши пограничники вырезали на замшелых валунах: «Нас не запугать», «А Берлин-то будем брать мы!», «Ты, гад, смерть позвал, ты ее и получишь».

Немец шел в Севастополь, опьяненный дешевым фейерверком европейских побед. Шел хозяйственно и расчетливо, уверенный, что останется там навсегда.

В июньские дни тысяча девятьсот сорок второго года моряки полковника Рубцова, занимавшие позиции у Генуэзской башни, на крайнем участке Севастопольской обороны, выбив неудержимой и грозной штыковой атакой немцев с захваченного ими рубежа, нашли в кармане заколотого эсэсовца зеленый шагреневый бумажник, в котором среди документов и фото оказалось неотправленное письмо. Его перевел товарищам минер с «Незаможника», бывший студент Института иностранных языков Миша Штейнбок. Это письмо любопытно и сейчас, спустя 68 лет.

На смятом листке плотной голубоватой бумаги с французской водяной маркой остреньким готическим почерком немец писал своей даме сердца:

«Моя крошка Герда! Дело идет к концу. Еще два – три дня, и мы расправимся с этим чертовым гнездом, у которого мы так непростительно застряли. Ни с одним городом нам не приходилось столько возиться. Русские невероятно и глупо упрямы, они не желают признать себя конченными. Но это их последнее убежище в Крыму, и с его падением тут наступит полная тишина и мир, а для нас с тобой счастливые дни.

Я не терял времени и, выполняя поручение майора Коффенберга, успел объездить южный берег. В одном местечке удалось присмотреть милый домик. Полковник обещал похлопотать, чтобы я его получил. Тогда я вызову тебя, и мы проживем, как в раю, до самой смерти».

Этот молодой немец, воспитанный Гитлером, жаждал райского уголка на нашей земле. Но вместо рая он попал в огненный ад у балаклавских утесов, где русский штык навсегда прекратил его увеселительные поездки на южный берег. Сто тысяч подобных ему простились на склонах севастопольских высот со своей мечтой.

И если бы рабы Гитлера обладали способностью думать, то они уже летом сорок второго года могли бы предугадать свое бесславное будущее, которое было определено советским народом у пылающих руин Севастополя.

Фашисты не добились на крымской земле ни мира, ни тишины, о которой сладко мечтал зарезанный краснофлотским штыком возлюбленный Герды.

Горстка советских воинов, разорвав стальное кольцо врага, ушла в горы и начала новую, еще более страшную и беспощадную для немца войну.

Однажды с высоты 386, волоча за собой шлейф дыма, на советские позиции с ужасающим грохотом покатилась бочка, набитая толом. Думали, что весь город взорвется. Стекла полопались в домах, только и всего. На следующий день гитлеровцы опять хотели послать русским свою «гостью», но ее уже поджидали наши снайперы. Только немцы подкатили бочку к обрыву, чтобы опять бросить ее на позиции русского полка, снайперы расстреляли ее, и она взорвалась у фашистов в руках. Так отучили рубцовцы немцев посылать свою «гостью».

Утром 30 июня 1942 года Совинформбюро сообщало:

«Пехотинцы подразделения Рубцова отбили десятки атак превосходящих сил противника и уничтожили до двух полков немецкой пехоты, 11 танков и сбили два бомбардировщика противника».

Глава 3. Эвакуация Севастополя

Бойцы отдельной Приморской дивизии, моряки, пограничники сделали все, что могли, что было в их силах. Но силы были неравные. 30 июня 1942 года началась эвакуация Севастополя. Советские войска организованно отходили к Херсону. Полк Г.А.Рубцова получил приказ держаться до последнего, прикрывая отход наших войск, оставшимся в живых – прорываться к партизанам.

Воинам пограничного полка невозможно было пробраться к партизанам. И пробиться к своим не удалось. А враг наседал все яростнее. Подполковник Рубцов (ему было присвоено очередное звание) собрал своих людей под обрывистыми склонами берега. Из-за мыса Фиолент то и дело с оглушающим ревом моторов выскакивали на бреющем полете фашистские самолеты, пикировали на защитников Балаклавы.

Оборону полка, отрезанного со всех сторон от своих, подполковник организовал в камнях, разбросанных по берегу, но противник, оседлавший верховую кромку берега, был хозяином положения. Он нависал теперь над пограничниками еще более угрожающее, чем в Балаклаве, где у них все-таки была возможность маневра. Наконец удалось наладить рацию и связаться со штабом армии. Рубцов просил подогнать сюда, к берегу под Георгиевский монастырь, плавсредства. Из Херсона пришел ответ, смысл которого можно было понять так: катера подойти за мыс Фиолент не могут, фашисты простреливают весь район с берега и с самолетов; пробивайтесь любым способом в Казачью бухту, отсюда вас эвакуируют на Большую землю.

В неглубокой пещере в береговых скалах Рубцов вместе с офицерами полка разработал план прорыва. Ночью по крутым тропинкам, по отвесным скалам стали подниматься пограничники в атаку на врага. Страшен был их гнев. Много гитлеровцев уничтожили они во время этой ночной беспощадной атаки, но неравными были силы. В этом бою Рубцов был тяжело ранен.

Продуктов в полку уже не было, пресной воды тоже, пили соленую морскую воду.

Спустя несколько дней фашисты предприняли атаку на пограничников одновременно с берега и с моря. Одни спрыгивали на берег с катеров, внезапно появившихся из-за мыса Фиолент, другие быстро спускались вниз по тропкам. Голодные, израненные пограничники бились до последнего патрона, до последнего дыхания, но не сдавались. В одной из таких схваток пал смертью храбрых подполковник Герасим Архипович Рубцов. Почти полностью погиб и состав полка.

…3 июля 1942 года по приказу Верховного Командования Красной Армии советские войска оставили город Севастополь. Более 8 месяцев моряки и солдаты мужественно и стойко отбивали бесчисленные атаки немецких войск в Севастополе.

Фашисты вошли в город. Но не было им приюта в Севастополе. Не было крова, который укрыл бы их. Не было камня на мостовой, который не кричал бы безмолвно немцу в лицо о ненависти и мести. Недолго фашистам придется ходить по севастопольской земле. В мае 1944 года Севастополь снова встанет, как город величия, осененный ореолом мученичества и героизма. Он будет навеки возвращен родной стране.

Глава 4. Навеки в памяти

…Погиб смелый командир в расцвете сил (ему было 38 лет), но в памяти однополчан, друзей, в памяти своей жены Анастасии Тимофеевны и троих сыновей он остался навеки живым. Навеки жив он в памяти своих односельчан.

На здании школы в селе Берёзовка установлена мемориальная доска в честь Героя Советского Союза подполковника Г.Рубцова. В Березовке есть улица Рубцова, бывшая Калинина Слобода, на которой когда-то родился и жил отважный мальчишка Герасим. В Балаклаве тоже есть улица, названная в честь Героя. И это объединяет наше село с городом-героем. И не только это. Многие годы, начиная с 1965 года, Березовские школьники вели переписку с однополчанами Рубцова, совершали поездки по местам боевой славы и встречались с его боевыми товарищами. Организатором этих встреч и переписки была Тужикова Екатерина Федоровна. Она работала пионервожатой, затем учителем географии в Березовской средней школе. Более 50 лет Екатерина Федоровна посвятила воспитанию детей, сумела привить своим питомцам такое важное человеческое качество, как патриотизм, гордость за свою Родину.

30 октября 1971 года юные следопыты Березовской школы с Е.Ф.Тужиковой выезжали в Севастополь на торжественное открытие мемориальных досок в Балаклаве. Там они встретились с однополчанами Г.Рубцова и писателем Михаилом Абрамовым, который в то время закончил работу над документальной повестью «Гранит Балаклавы». В журнале «Пограничник» с 1965 по 1971 годы часто печатались очерки М.А.Абрамова о рубцовцах.

Письма, фотографии, адреса однополчан Рубцова – все это пожелтевшее от времени, но такое дорогое, бесценное, хранится по сей день в школьном музее. Увидев адреса, сегодняшние ученики загорелись желанием написать письма, в надежде, что кто-то из участников Севастопольской битвы дожил до 65-летия Победы. Они верят, что из 50-ти адресатов один обязательно должен ответить.

Внимание всех привлекло имя Ивана Ивановича Богатыря. Такое символическое для России имя. Как будто какие-то прочные нити связывают его с русскими богатырями Ильей Муромцем, Никитой Кожемякой… Человек с таким именем и фамилией рожден быть защитником Земли Русской. Ученики заинтересовались однополчанином Г.А.Рубцова и из книги М.Абрамова «Гранит Балаклавы» узнали, что Иван Богатырь в мирное время был трактористом, т.е. пахарем, землю пахал, как былинный богатырь Микула Селянинович. Война все изменила.

…30 мая 1958 года постановлением Совета Министров СССР пограничной заставе присвоено имя Г.А.Рубцова. Балаклаву и Березовку разделяют сотни километров, но связывают тысячи незримых нитей. Березовцы горды тем, что:

Застава у южной границы

У Черного моря стоит,

Здесь чайки встречают зарницы,

И волны стучатся в гранит.

И здесь, у простора морского,

Где чайки уходят в полет,

Бессмертное имя Рубцова

Нас к новым победам зовет!

По традиции на заставе имени Рубцова проходят службу многие выпускники Березовской СОШ. Вот имена некоторых: Николай Корнев, Николай Проскурин, Александр Трусов, Сергей Корнев, Анатолий Трегубов, Иван Попов… Они достойно несли службу, имели поощрения и награды. А по-другому и быть не может – долг не позволяет.

…8 мая 1965 года Указом Президиума Верховного Совета СССР звание Героя Советского Союза присвоено Г.А.Рубцову посмертно – за образцовое выполнение заданий командования на фронтах борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и за проявленные при этом отвагу, мужество, героизм.

К севастопольским властям обратились пограничники с просьбой установить памятник Г.А. Рубцову в Балаклаве.

31 октября 2009 года более двухсот человек присутствовали на торжественном открытии памятного знака, созданного мастером Владимиром Сухановым. Памятник Герою Советского Союза Г.А. Рубцову установлен в знак уважения и памяти о его подвигах перед Родиной.

…Да, «…кажется прост человек, а придет суровая беда, в большом или в малом, и поднимается в нем великая сила – человеческая красота».

Литература:

1. Абрамов М.А. «Гранит Балаклавы». Москва. «Пограничник». 1972 г.

2. Акиньшин А.Н. «Анна за веком – век». Центрально-Черноземное книжное издательство. Воронеж. 1998 г.

3. Борзенко С.А. «Подвигу жить века». Издательство «Правда». Москва. 1970 г.

4. Войтехов Б. «Так уходил Севастополь». Издательство политической литературы. Москва. 1970 г.

5. Кулаков Н.М. «Город морской славы». Издательство политической литературы. Москва. 1964 г.

6. Патриотический интернет проект "Герои Страны" http://www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=7367

13