Презентация «АФГАНИСТАН: Последний погибший 7 февраля»

Подготовила: учитель истории Искакова Г.Е.

25 декабря 1979 года в 15.00 по московскому времени в Кабул и Баграм самолётами военно - транспортной авиации высадили десант. Советские войска вошли в Афганистан для того, чтобы помочь дружественному народу. Никто не мог и предположить, что участие в военных действиях на территории Афганистана продлится так долго……

9 лет 1 месяц и 19 дней…. .

«Первые погибшие появились уже через 2 часа. БМП не удержалось на дороге и перевернулось - погибло 8 человек. В окрестностях Кабула разбился самолет - погибло 44 десантника.

Так начиналось то, что хочется забыть, но что обязательно надо помнить! Помнить, чтобы не повторить!»

Из воспоминаний командущего Ограниченным контингентов советских войск в Афганистане генерала - полковника Б.В. Громова

15 февраля1989 г. закончился счёт потерям наших солдат. Каждый прошедший через эту войну стал частью Афганистана А Афганистан стал частью каждого воевавшего.

Общие потери нашей страны в этой войне составили более 15 тысяч человек. Афганистан отозвался болью в сердце каждого гражданина нашей страны. Он принёс слёзы и горе в каждый город, в каждый район, на каждую улицу.

94 жителя Донецка приняли участие в военных действиях.

8 сыновей не вернулись в отчий дом с афганской войны.

Вспомним их поимённо

Ляхович Игорь Альбертович , выпускник средней школы №20.После школы поступил в электротехнический техникум г. Ростова-на-Дону. По окончании техникума пошёл работать на завод, через несколько месяцев был призван в армию. Службу нёс в Афганистане, был минёром – снайпером.

Погиб 7 февраля 1989 г. на перевале Саланг при выводе ограниченного контингента советских войск.

Похоронен в г. Донецке Ростовской обл.

Награжден медалью "За отвагу" и орденом Красной Звезды ( посмертно ).

Отец, Альберт Николаевич, и мать, Валентина Михайловна, проживают в г. Донецке. Именем И. Ляховича назван жилой квартал в г. Донецке .

Игорь Ляхович - один из последних солдат ограниченного контингента, погибших "за речкой" в боевой обстановке. Его смерть как бы поставила точку в ряду ростовчан - жертв необъявленной войны. Было это 7 февраля 1989 года. До окончательного вывода контингента на Родину оставалось чуть больше недели.

Землю соседнего с тогдашним Советским Союзом государства уже покидали десантники, обеспечив перед этим беспрепятственный проход через Саланг боевым товарищам.

"ХОТЬ Я НИ В ЧЕМ НЕ ВИНОВАТ,

Я СТАЛ ПОСЛЕДНИМ ИЗ УБИТЫХ"

Рассказ об Игоре Ляховиче построен на свидетельствах очевидца гибели солдата А. Боровика и письмах десантника "из-за речки" домой.

Горький февраль 1989-го.

Второй батальон парашютно-десантного полка карабкался на Саланг, к перевалу. В колонне бронетехники шла и БМП N 427. Гроздь прижавшихся друг к другу солдат в "брониках" облепила ее башню. Сзади сидели Андрей Ланшенков, Сергей Протапенко и Игорь Ляхович.

Вечером, в начале восьмого, батальон остановился у 43-й заставы, рядом с кишлаком Калатак. К этому времени темнота уже окутала землю. И комбат в целях маскировки приказал выключить все габаритные огни на машинах.

- Еще сутки, - задумчиво сказал Ляхович, - и будем на границе. Не вериться...

Раньше Ляхович служил в саперной роте. Вот и прозвали его новые сослуживцы из разведвзвода старшего лейтенанта Овчинникова Сапером. В разведке Ляхович обеспечивал выставление блокпостов, проверяя местность, где предстояло нести службу десантникам, на наличие взрывоопасных предметов. И за весь последний год во взводе не было "021" - убитых.

- Если на перевале армию не заклинит, - ответил Саперу Ланшенков, - то будем.

- Дай Бог, - отозвался Протапенко...

Из писем Игоря домой.

Из писем Игоря домой.

"7 ноября 1987 года.

Привет из Афганистана!

Здравствуйте, мама, папа, бабушка и Оксаночка!

Я уже нахожусь на месте постоянной службы. Отправили нас сюда - 12 человек - 4 ноября. В одну роту со мной попали только шестеро, остальных раскидали по другим подразделениям. Из этих шести - трое из Ростова, а вообще земляков почти нет.

Вокруг нас - горы, до них 1,5 - 2 км. Там полно "духов". Стреляют и днем, и ночью. Но полк не обстреливают. Правда, иногда к нам реактивные снаряды залетают.

На боевые пойдем где-то через месяц".

" 26 июля 1988 года.

Привет из Баграма!

Извините, что долго не писал. Были на боевых почти полтора месяца. Выводили файзабадскую группировку в Союз. Стояли на блоках, на горах возле дороги. Это примерно километров пятьсот от Баграма.

Мы простояли тихо. А вот первому батальону дали "оторваться". Там погиб мой земляк из Ростовской области - Лешка Техин* . Мы вместе были в одних взводах - и в "учебке", и здесь. Они при подъеме нарвались на засаду, его ранило. Когда начали спускаться, рядом проходили на блоки солдаты из соседней дивизии. Подумали, "духи". И обстреляли наших с БМП. Четверых ранило, а Лешка умер от потери крови.

Когда нас будут выводить, не знаю. Скорее всего в январе - в Кировобад. Мы через три дня опять уходим на "войну", под Кабул. Сейчас жить стало "интереснее".

Горький февраль 1989

...Мороз наглел с каждой минутой. Водитель запустил двигатель, и солдат обдало гарью. Через пару секунд взревели движки всей колонны, но с места батальон не тронулся: не заводился "Урал" зампотеха. Пришлось открыть капот и проверить стартер.

- Нужен ключ на 17. Торцовый, - сказал зампотех.

Пока искали инструменты, солдаты 427-й курили, отогревая сигаретами посиневшие губы и пальцы.

- Хорошо... - сказал Сапер Ланшенкову, глубоко затягиваясь дымом.

Хотел добавить еще что-то, но вдруг красным пунктиром тьму прошили трассеры.

Передняя БМП предупредительно огрызнулась огнем. Остальные пока молчали: видно, комбат решил не ввязываться в перестрелку.

Ланшенков услышал, как Сапер что-то прохрипел ему в ухо и несколько раз судорожно глотнул воздух.

- Что-что? - переспросил Ланшенков.

Ляхович сидел в прежнем положении, лишь голову запрокинул как-то неестественно.

- Сапер! Ты как?! - крикнул Ланшенков.

Тот молчал...

...К 427-й подбежал ротный. Тряхнул Ляховича за плечи, заорал водителю:

- Включай фары! Посмотрим, где его зацепило.

Солдата аккуратно спустили с брони, положили прямо на дорогу, в желтый круг электрического света. Красная змейка крови заскользила по льду к обочине.

- Шея... - сказал ротный, вставая с колен. - Навылет. Пуля из затылка вышла, черт побери!

Прапорщик-санинструктор присел на корточки и потрогал левое запястье Сапера.

- Пульс, - сказал, - пока прощупывается.

Два солдата быстро отрезали рукав бушлата. Санинструктор тут же вколол в начавшую остывать руку промедол, ловко перетянул ее резиновым жгутом. Подождав, пока набухнет вена, вставил капельницу.

Ротный связался с комбатом, закричал в ларинг шлемофона:

- У меня, кажется, "ноль двадцать первый"!.. Как понял?

- Вези его на 46-ю! - ответил комбат. - Там медпункт есть.

Сапера положили на БМП. Водитель запустил двигатель. Машина дернулась и пошла в гору.

Ротный взял бушлат, накрыл Ляховича.

На 46-й врач минут пять пытался нащупать пульс, осмотрел рану.

- Все, - махнул рукой. - Шейные позвонки перебиты, перелом основания черепа, кровоизлияние в мозг. Все.

Ляховичу закрыли глаза, завернули в одеяло.

Вокруг БМП с телом Сапера молча стояли солдаты. Никто из них, конечно, не хотел стать последней жертвой афганской войны...

"Афганец" Евгений Бунтов на смерть Игоря Ляховича сразу, в том же горьком феврале 1989-го, откликнулся такими поэтическими строками:

Как жить хотелось нам с тобой!

В надежде озарялись лица...

Колонна, как в последний бой,

Рванула в сторону границы.

И вдруг ударил автомат,

Швырнув свинец со скал разбитых...

Хоть я ни в чем не виноват,

Я стал последним из убитых.

«Я ещё не вернулся мама»

Я еще не вернулся, мама, не вернулся с войны.

Ад и злоба Афганистана будоражат мне сны.

Я еще не вернулся ,мама, все в атаку бегу.

У гранаты последней самой я срываю чеку.

И на скалы лезу упрямо и за правду дерусь . . .

Я еще не вернулся, мама, я вовек не вернусь.