Изобразительное искусство классицизма и рококо

                           Изобразительное искусство классицизма и рококо

Никола Пуссен — художник классицизма

Вершиной классицизма в живописи Французская академия провозгласила творчество художника Николы Пуссена (1594— 1665). При жизни его называли «самым искусным и опытным из современных мастеров кисти», а после смерти объявили «све­точем французской живописи».

Являясь ярким выразителем идей классицизма, Пуссен выработал творче­ский метод, в основу которого положил собственное представление о законах красоты. Свой идеал он видел в сораз­мерности частей целого, во внешней упорядоченности, гармонии и чёткос­ти форм. Его живописные полотна от­личают уравновешенность композиции, жёсткая, математически выверенная система организации пространства, точный рисунок, удивительное чувство ритма, основанное на античном учении о музыкальных ладах.

По мнению Пуссена, главными кри­териями художественной правды и кра­соты являются разум и мысль. Вот чему он призывал творить так, «как этому учат природа и разум». При выбор    тем Пуссен отдавал предпочтение героическим поступкам и деяниям, в основе которых лежали высокие гражданские побуждения, а не низменные человеческие страсти.

Главным предметом искусства, по мнению художника, явля­ется то, что связано с представлением о возвышенном и прекрас­ном, что может служить образцом для подражания и средством воспитания лучших моральных качеств в человеке. Своё творче­ство Пуссен посвятил прославлению героического человека, спо­собного силой могучего разума познавать и преобразовывать природу. Его любимые герои — сильные, волевые люди, обла­дающие высокими нравственными качествами. Они нередко по­падают в драматические ситуации, требующие особой собран­ности, величия духа и силы характера. Их возвышенные чувст­ва живописец передавал через позы, мимику и жесты.

Из исторических сюжетов Пуссен выбирал только те, в кото­рых были действие, движение и экспрессия. Работу над карти­ной он начинал с внимательного изучения литературного ис­точника (Священного Писания, «Метаморфоз» Овидия или «Освобождённого Иерусалима» Т. Тассо). Если он отвечал по­ставленным целям, художник обдумывал не сложную внутрен­нюю жизнь героев, а кульминацию действия. Душевная борьба, сомнения и разочарования отодвигались на второй план. Обычная сюжетная формула Пуссена была такова: «Жребий брошен, ре­шение принято, выбор сделан» (Ю. К. Золотов).

Идеи классицизма, по его мнению, должна отражать ком­позиция картины. Импровизации он противопоставлял тща­тельно обдуманное расположение отдельных фигур и основных групп.

Изобразительное пространство должно быть легко обозримо, планы должны чётко следовать друг за другом. Для самого дей­ствия следует отводить лишь незначительную зону на втором плане. В большинстве полотен Пуссена точка пересечения ди­агоналей картины оказывается её важнейшим смысловым цент­ром.

Композиционная система картин Пуссена строилась на двух началах: уравновешенности форм (построении групп вокруг центра) и на их свободном соотношении (сдвинутости в сторону от центра). Взаимодействие этих двух начал позволяло достичь необыкновенного впечатления упорядоченности, свободы и под­вижности композиции.

Большое значение в художественной системе Пуссена зани­мает колорит. Взаимосвязь основных красочных звучаний до­стигалась благодаря системе рефлексов: интенсивный цвет в центре композиции обычно сопровождают неяркие нейтральные краски.

Никола Пуссен — автор многочисленных картин на мифоло­гические, исторические, религиозные темы, а также пейзажей. В них почти всегда можно найти отточенные мизансцены, пол­ные раздумий и драматизма. Обращаясь к далёкому прошлому, он не пересказывал, а творчески воссоздавал, перебсмысливал хорошо известные сюжеты.

Картина Н. Пуссена «Аркадские пастухи» — одна из вершин творчества художника, где идеи классицизма нашли полное и яркое воплощение. В ней чувствуется стремление автора к скульптурной чёткости форм, пластической завершённости и точности рисунка, ясности и уравновешенности геометрической композиции, использующей принцип золотого сечения. Стро­гость пропорций, плавный, чёткий линейный ритм прекрасно передавали строгость и возвышенность идей и характеров.

В основе картины лежит глубокая философская мысль о брен­ности земного существования и неизбежности смерти. Четверо пастухов, жителей счастливой Аркадии (области на юге Греции, являющейся символом вечного благополучия, безмятежной жизни без войн, болезней и страданий), случайно находят среди зарослей кустарника гробницу с надписью: «Ия был в Аркадии. Но теперь меня нет среди живущих, как не будет и вас, ныне чи­тающих эту надпись». Смысл этих слов заставляет их задумать­ся... Один из пастухов смиренно склонил голову, опершись ру­кою о могильную плиту. Второй, опустившись на колено, водит пальцем по буквам, пытаясь прочитать полустёртую надпись.

Третий, не отрывая руки от печальных слов, под­нимает вопрошающий взгляд на свою спутницу. Женщина, стоящая справа, также спокойно смотрит на надпись. Она положила руку на его плечо, словно пытаясь помочь прими­риться с мыслью о неизбежном конце. Таким образом, фигура женщины воспринимается как средоточие душевного умиротво­рения, того философского равновесия, к которому автор подво­дит зрителя.

Пуссен явно стремится к созданию обобщённых образов, близких к канонам античной красоты: они действительно физи­чески совершенны, молоды и полны сил. Фигуры, во многом напо­минающие античные статуи, уравновешены в пространстве. В их написании художник использовал выразительную светотень.

Глубокая философская идея, лежащая в основе картины, вы­ражена в кристально ясной и классически строгой форме. Как в римском рельефе, главное действие разворачивается на сравни­тельно неглубокой площадке переднего плана. Композиция кар­тины предельно проста и логична: всё строится на тщательно продуманном ритме уравновешенных движений и подчинено простейшим геометрическим формам, достигнутым благодаря точности математического расчёта. Персонажи почти симмет­рично сгруппированы возле надгробия, связаны движением рук и ощущением длящейся паузы. Автору удаётся создать образ идеального и гармоничного мира, устроенного по высшим зако­нам разума.

Колористическая система картин Пуссена обычно строилась на убеждении автора в том, что цвет является важнейшим сред­ством для создания объёма и глубины пространства. Разделение на планы обычно подчёркивалось созвучием сильных цветов. На первом плане обычно преобладали жёлтые и коричневые цвета, на втором — тёплые, зелёные, на третьем — холодные, прежде всего голубые. В этой картине всё подчинено законам классичес­кой красоты: цветовое столкновение холодного неба с тёплым передним планом, а красота обнажённого человеческого тела, переданная в ровном рассеянном освещении, воспринималась особенно эффектно и возвышенно на фоне сочной зелёной лист­вы безмятежного пейзажа.

В целом картина была проникнута ощущением затаённой грусти, покоя и идиллического душевного равновесия. Стоичес­кое примирение с роком, мудрое, достойное приятие смерти род­нило классицизм Пуссена с античным мироощущением. Мысль о смерти не вызывала отчаяния, а воспринималась как неизбеж­ное проявление закономерности бытия.

Мастера «галантного жанра»: живопись рококо

Главные темы живописи рококо — изысканная жизнь при­дворной аристократии, «галантные празднества», идилличе­ские картины «пастушеской» жизни на фоне первозданной природы, мир сложных любовных интриг и хитроумных аллегорий. Жизнь человека мгновенна и быстротечна, а поэтому надо ло­вить «счастливый миг», спешить жить и чувствовать. «Дух мелочей прелестных и воздушных» (М.Кузмин) становится лейтмотивом творчества многих художников «королевского стиля».

Для большинства живописцев рококо Венеры, Дианы, ним­фы и амуры затмевают все остальные божества. Всевозможные «купания», «утренние туалеты» и мгновенные удовольствия являются теперь чуть ли не главным предметом изображения. В моду входят экзотические названия цветов: «цвет бедра испу­ганной нимфы» (телесный), «цвет розы, плавающей в молоке» (бледно-розовый), «цвет потерянного времени» (голубой). Чётко продуманные, стройные композиции классицизма уступают место изящному и утончённому рисунку.

Антуана Ватто (1684—1721) современники называли «поэ­том беспечного досуга», «певцом изящества и красоты». В своих произведениях он запечатлел пикники в вечнозелёных парках, музыкальные и театральные концерты на лоне природы, пыл­кие признания и ссоры влюблённых, идиллические свидания, балы и маскарады. В то же время в его картинах присутствуют щемящая грусть, ощущение быстротечности красоты и эфемер­ности происходящего.

Одна из прославленных картин художника — «Паломничест­во на остров Киферу», благодаря которой он был принят в Коро­левскую академию живописи и скульптуры и получил звание «мастера галантных празднеств». Прелестные дамы и галантные кавалеры собрались на усыпанном цветами берегу морской бух­ты. Они приплыли на остров Киферу — остров богини любви и красоты Венеры (отождествлялась с греческой богиней любви Аф­родитой), куда она, по преданию, вышла из пены морской. Празд­ник любви начинается у статуи с изображением Венеры и амуров, один из которых тянется вниз, чтобы возложить гирлянду из лавра на прекраснейшую из богинь. У подножия ста­туи сложены оружие, доспехи, лира и книги — сим­волы войны, искусств и наук. Что ж, любовь действительно спо­собна победить всё!

Действие разворачивается как кинолента, последовательно рассказывающая о прогулке каждой из влюблённых пар. Во вза­имоотношениях героев царит язык намёков: внезапно

брошен­ные взгляды, призывный жест веера в руках у девушки, речь, оборванная на полуслове... Во всём чувствуется гармония чело­века и природы. Но уже вечереет, золотой закат окрашивает небо. Праздник любви угасает, наполняя грустью беззаботные забавы влюблённых пар. Очень скоро они вернутся на свой ко­рабль, который перенесёт их из нереального мира в мир буднич­ной действительности. Чудесный парусник — корабль любви — готов к отплытию. Тёплые, мягкие краски, приглушённые цве­та, лёгкие, едва коснувшиеся холста мазки кисти — всё это со­здаёт особую атмосферу очарования и любви.

И снова землю я люблю за то,

Что так торжественны лучи заката,

Что лёгкой кистью Антуан Ватто

Коснулся сердца моего когда-то.

                                         Г. Иванов

К подлинным шедеврам принадлежит картина Ватто «Жиль» («Пьеро»), созданная в качестве вывески для выступле­ний бродячих комедиантов. Жиль — главный и любимый персо­наж французской комедии масок, созвучный Пьеро — герою итальянской комедии дель арте. Неуклюжее, наивное существо как будто специально создано для постоянных насмешек и про­делок ловкого и хитрого Арлекина. Жиль изображён в традици­онном белом костюме с пелериной и в круглой шляпе. Он непо­движно и потерянно стоит перед зрителем, в то время как другие комедианты располагаются на отдых. Он словно ищет собесед­ника, способного выслушать и понять его. В нелепой позе коме­дианта с безвольно опущенными рука­ми, остановившимся взглядом есть что- то трогательное и незащищённое. В ус­талом и печальном облике паяца зата­илась мысль об одиночестве человека, вынужденного веселить и развлекать скучающую публику. Эмоциональная открытость героя делает его одним из са­мых глубоких и многозначительных об­разов в истории мировой живописи.

В художественном отношении кар­тина выполнена блестяще. Предельная простота мотива и композиции здесь соединяется с точным рисунком и тща­тельно продуманной цветовой гаммой. Призрачно-белый балахон написан ос­торожными и вместе с тем смелыми движениями кисти. Мерцающие бледно-серебристые, пепельно­лиловые, серовато-охристые тона струятся и переливаются, раз­биваются на сотни дрожащих бликов. Всё это создаёт удивитель­ную атмосферу для восприятия глубокого философского смысла картины. Как здесь не согласиться с высказыванием одного из современников: «Ватто пишет не красками, а мёдом, расплав­ленным янтарём».

Франсуа Буше (1703—1770) считал себя верным учеником Ватто. Одни называли его «художником граций», «Анакреоном живописи», «королевским живописцем». Вторые видели в нём «художника-лицемера», «у которого есть всё, кроме правды». Третьи скептически замечали: «Его рука собирает розы там, где другие находят только шипы».

Кисти художника принадлежит ряд парадных портретов фа­воритки короля Людовика XV маркизы де Помпадур. Известно, что она покровительствовала Буше, не раз заказывала ему кар­тины на религиозные сюжеты для загородных резиденций и па­рижских особняков. В картине «Госпожа де Помпадур» героиня представлена в окружении разбросанных цветов и роскошных предметов, напоминающих о её художественных вкусах и увле­чениях. Она царственно возлежит на фоне пышных, торжест­венных драпировок. Книга в её руке — явный намёк на просве­щённость и приверженность интеллектуальным занятиям. Мар­киза де Помпадур щедро отблагодарила художника, назначив его сначала директором Гобеленовой мануфактуры, а затем президентом Академии художеств, присвоив ему ти­тул «первого живописца короля».

Франсуа Буше не раз обращался к изображению фривольных сцен, главными героями которых были жеманные, застенчивые пастушки или пухленькие обнажённые прелестницы в виде ми­фологических Венер и Диан. Его картины изобилуют двусмыс­ленными намёками, пикантными деталями (поднятый подол ат­ласной юбочки у пастушки, кокетливо приподнятая ножка ку­пающейся Дианы, пальчик, прижатый к устам, красноречивый, призывный взгляд, жмущиеся к ногам влюблённых овечки, це­лующиеся голубки и т. д.). Что ж, художник прекрасно знал мо­ду и вкусы своей эпохи!

В истории мировой живописи Франсуа Буше по-прежнему остаётся великолепным мастером колорита и изысканного ри­сунка. Остроумно решённые композиции, необычные ракурсы героев, сочные цветовые акценты, яркие блики прозрачных кра­сок, нанесённых мелкими, лёгкими мазками, плавные, струя­щиеся ритмы — всё это делает Ф. Буше непревзойдённым живо­писцем. Его картины превращаются в декоративные панно, ук­рашают пышные интерьеры залов и гостиных, они зовут в мир счастья, любви и прекрасных грёз.